О том, что она уже видела его раньше, Дженнифер забыла, в отличие от Пагги, который всегда запоминал лица.
— Мне надо поговорить с тобой, Бивербрук,— сказал Пагги. Затем он обернулся к Дженнифер.— Вы позволите покинуть вас на минуту?
Хотя Чарли пытался сопротивляться, Пагги прямо-таки вытащил его из гостиной. Из прихожей он отвел его в большую спальню, где на кровати покоился гроб.
— Кто это?—прошептал Пагги.
— Моя девушка! — гордо ответил Чарли.
— Черта с два! Она из страховой компании! Они учуяли подвох!
Глава XXX
Тайник
Челюсть у Чарли отвисла, и он тупо уставился на Пагги.
— Это ложь! — заявил он.
— Хорошо, это ложь,— согласился Пагги.— Я знаю только одно: я видел эту девицу в конторе того малого, к которому я заходил насчет полиса для Веры. Она там стучала на машинке. Ты же знаешь, я никогда не забываю лица.
— Но она работает у литературного агента.
— У какого литературного агента?
Пагги даже испугала перемена в лице приятеля — это Чарли вспомнил, как он пытался дозвониться Дженнифер на работу, а там упорно утверждали, что такой не знают. В то время он думал, это был просто предлог, чтобы с ним не встречаться; теперь же он понял: она обманывала его обдуманно.
— Не знаю,— неуверенно проговорил он.— Она мне так сказала, и я поверил,
— Ну, еще бы, как же иначе! — издевательски подхватил Пагги.— И студентка она, да? Она что-нибудь выведывала о тебе?
— Да.
— Ты держал язык за зубами?
— Нет, я рассказал ей всю правду.
— О, ты — неисправимый идиот! Зачем ты это сделал?
— Ну... ну, так, для развлечения. Потом, я знал, что она все равно мне не поверит.
Пагги с отвращением фыркнул.
— Ладно,—сказал он.— Все это мне очень не нравится. Компания, конечно, ничего против нас иметь не будет, пока мы не подадим иск на страховку. Но я смываюсь немедленно.
Он взглянул на свои часы.
— Сейчас мы уже не сможем остановить катафалк,— сказал он.— Но надо будет отослать людей обратно сразу, как они приедут. Скажем, что это была шутка. А потом нам лучше сматываться.
— Почему?
— Из-за этой девицы. Она же здесь раньше никогда не была. Чего ж это она пришла именно сегодня? По-моему, ее прислали все тут разнюхать. Если бы мы вместо этой комнаты, пошли бы в мою, как пить датьона забралась бы сюда, чтобы подсмотреть труп. Хотя Чарли и передалась часть подозрений Пагги полностью он убежден не был.
— Она ничего не сможет нам сделать,—сказал он.
— Думаешь? Откуда ты знаешь, а вдруг, она ждет похоронщика, а там предъявит удостоверение компании, потребует показать труп и раскроет все дело?
Пагги говорил с жаром, искренне желая рассеять иллюзии Чарли, и весьма в этом преуспел. Чарли тяжело задышал, поняв, в каком положении он оказался. В безвыходном. Он потерял Веру—лучшую в мире жену— ас ней потерял ее деньги.
Перед ним простирались два пути, и оба были ужасны. Если он попытается продолжать страховую аферу, то может оказаться в тюрьме. Но эта опасность была пока туманна и далека, тогда как танцплощадка маячила рядом, почти под носом.
Долгие часы неподвижного сидения, когда все проходят мимо, пока, наконец, тебя не выберет какая-нибудь толстомясая партнерша. При мысли об этом на его губах выступила пена.
— Я не буду работать! — решительно заявил он.
— Не стой, как баран! —резко сказал Пагги.— Шевелись!
Пагги поспешил в прихожую, а Чарли вернулся в гостиную. Сейчас он уже успокоился, будто брожение прекратилось, как только пена дошла до верха. Теперь он чувствовал себя хозяином положения. Этот подлый предатель Уильяме может драпать, а сам он все равно спокойненько получит свои десять тысяч фунтов.
Дженнифер обрадовалась, когда он вошел, так как ей уже настала пора возвращаться в офис. Да и в комнате этой заключалось что-то для нее смутно отталкивающее. Из-за закрытых от уличного шума окон было жарко и душно. Глубокие роскошные диваны и кресла со множеством подушек пахли табачным пеплом и пылью. Когда она села, ей показалось, будто она проваливается в какую-то удушающую мягкость.
— Так где моя книга?—спросила она.
— Сейчас,— ответил Чарли.
Он прошел к книжному шкафу и вдруг резко обернулся.
— Это правда,— вкрадчивым тоном спросил он,— что вы как-то связаны со страховой компанией?
Чувство вины и неожиданность вопроса заставили Дженнифер моментально залиться краской. Она сразу сделала естественный вывод, что Чарли узнал о ее помолвке. У нее и всегда-то был чудесный природный румянец, а теперь, под взглядом Чарли, она покраснела до корней волос.
— Кто вам сказал?—спросила она.
— Сорока на хвосте принесла.
— Но кто мог сказать вам обо мне и Элане Поуле?
Услышав из ее уст имя другого мужчины, Чарли почувствовал знакомый жар в голове. Он протянул руку, чтобы достать до верхней полки шкафа. В углу ее стоял забытый доктором Родди пузырек с хлороформом. Хотя в мозгу Чарли еще не было ясного намерения, пальцы его схватили пузырек.
— Так это правда?—опять спросил он.
— Да. Мы помолвлены.
— Поздравляю.
Чарли вернулся к дивану и облокотился о спинку. Свет шел из-за него, так что Дженнифер могла различить только его глаза и зубы, мерцавшие на фоне темного овала лица.
— Эта книга расскажет вам все о ядах и снадобьях. Кстати, о снадобьях, у меня тут есть немного хлороформа. Память о моих студенческих днях. Хотите понюхать чуть-чуть?
— Нет!—резко ответила Дженнифер, отталкивая его руку с пузырьком.
— Отчего ж, попробуйте. Ощущение восхитительное.
— Но я не хочу... Перестаньте!.. Что вы де...
Сперва Дженнифер даже не поверила, что происходит что-то неладное. Она услышала тяжелое дыхание Чарли, наклонившегося над ней, и попыталась встать с дивана. Но он толкнул ее назад, одновременно стараясь прижать к ее лицу носовой платок.
Она была сильной девушкой и отчаянно сопротивлялась, но страх дал Чарли силу тигра. Да он и вправду был, как тигр со спрятанными в лапы когтями. Во время схватки Чарли инстинктивно старался удержаться от грубой жестокости. Хотя он стоял над ней на коленях, между ними, как защитный барьер, были подушки.
Тяжелый запах лекарства пропитал воздух. Испарения дошли и до Чарли, и он исцугался, что тоже подвергнется их воздействию. Но, едва подумав об этом, он заметил, что сопротивление Дженнифер начало ослабевать. Тело под ним постепенно обмякло, одна рука свесилась с дивана.
Дженнифер почувствовала, что забытье одолевает ее внезапным наплывом, как прорвавшая плотину черная вода. Последним, что запечатлелось в ее сознании перед окончательным сгущением тьмы, был перевернутый вид окна с сетчатой занавеской и вазой, в которой стояли три громадные пурпурные хризантемы с увядшими лепестками.
«Как мочалки»,—подумала она, ни на мгновение не вспомнив об Элане Поуле.
Убедившись, что она больше не шевелится, Чарли, пошатываясь, пересек комнату, распахнул окно и сплюнул в цветочный горшок. Приняв эти меры предосторожности, он вернулся к дивану.
Голова у него еще плохо соображала, но он понимал, что Дженнифер должна оставаться без сознания, пока гроб не вынесут из квартиры.
Если эти люди не опоздают, в его распоряжении оставалось всего несколько минут. Потом надо будет постараться внушить ей, что она сама упала в обморок. Надо будет рассеять все ее сомнения и любое упоминание о похоронах свести в шутку.
В первую очередь он должен прибрать в комнате и скрыть все следы борьбы. Подняв с пола ее сумочку, он заметил торчащий из-под клапана конверт. На задней его стороне стоял штамп страховой компании, выдавшей Вере полис.
Панический ужас, как зарница, вспыхнул у него в глазах и привел в трепет все его существо, когда, вынув послание Элана, он увидел еще одно доказательство: оно было написано на бланке фирмы. Первое предложение будто обожгло его огнем.
«Дорогая, с твоей стороны было очень мило предложить мне помочь раскрыть крупную аферу...»
Чарли не стал читать дальше. Он весь затрясся от гнева и страха, будто внутри него заработал неисправный электромотор. Эта школярка оказалась мерзкой шпионкой, готовившей его провал, чтобы помочь какому-то ничтожному конторскому сопляку. Ради нее он пожертвовал всем, а она специально пришла к нему домой, чтобы выдать!
Тюрьма теперь уже не была отдаленной и туманной перспективой. Ее толстые стены и решетки совсем рядом, за порогом этой комнаты. Тюремный автомобиль уже ждет у двери. Конец всему! Не будет больше ни шелковых рубашек, ни коктейлей, ни душистых шампуней. Не будет удовольствий. Не будет свободы.
Однако у него есть еще немного времени. Но как ему удержать Дженнифер? Как заставить ее молчать? И молчать долго? Он наклонился к ней, но отпрянул, неприятно пораженный произошедшей в ней переменой.
-Это бесформенное тело не могло быть той блистательной выпускницей колледжа, что так победно, будто на белом коне, вошла в его жизнь! Незнакомое лицо было бескровно, с ужасными белыми щелями вместо глаз. Она лежала скособочившись, неуклюже раскинув руки и ноги.
Она была ему неприятна, но, так или иначе, следовало ее связать и заткнуть ей рот, ведь она могла прийти в сознание, когда заявятся похоронщики. Подгоняемый страхом, он скрутил ее ноги вместе шелковыми шарфами, а потом крепко привязал руки к телу поясом своего халата. Один большой носовой платок он забил ей в глотку, а вторым заткнул рот.
Делал он все ловко и осторожно, будто она могла что-то чувствовать. Какая бы она ни была изменница, он знал, что поранить ее ему ни в коем случае нельзя. Но лежала она что-то уж слишком неподвижно, безжизненно, вроде куклы в соседней комнате. Закончив работу, он поглядел на нее и вдруг в ужасе отшатнулся.
Это было... тело! Она мертва! Он переборщил с хлороформом. Пот крупными каплями выступил на его лбу. Но он же не виноват! Просто она сама слишком неистово сопротивлялась слишком долго не хотела уступить, слишком долго вдыхала лекарство.
Кроме того, она ведь не мучилась. Это был всего лишь долгий сон. Его и доктор Родди в этом убеждал. Но надо же ее спрятать!
Его глаза зловеще сверкнули от пришедшей ему в голову чудовищной мысли. Он знал одно место, где можно было без риска утаить тело.
Бросившись в свою спальню, он вытащил куклу из гроба и затолкал ее под кровать.
Глава XXXI
Шурупы
Дженнифер лежала в гробу.
Постепенно и с трудом возвращаясь из беспамятства, она начала понимать, что вокруг нее темнота, а все тело ужасно стеснено. Она не могла ни двинуться, ни закричать. Ее рот был чем-то набит, так что она едва умудрялась дышать. Лицо покрывал какой-то мягкий материал.
Она решила, что ее похоронили заживо и провела несколько страшных мгновений с этой мыслью.
Безграничный ужас навалился на нее и чуть не лишил ее разума, но, когда сознание уже находилось на волоске от безумия, ее слух различил приглушенный шум уличного движения. Окончательно ее разуверил громкий автомобильный выхлоп, донесшийся с Шафтсбери-Авеню.
«Где я?—мучительно пыталась понять она.— Что со мной стряслось?»
Ответ стал медленно проступать в ее затуманенном мозгу. Сначала она поняла, что во рту у нее кляп и она связана, хотя может сгибать пальцы и чуть-чуть поворачивать голову. Затем, шаг за шагом, она вспомнила, что была в квартире Бивербрука и что он — безо всякой причины — внезапно на нее набросился.
«Какая же я была дура, веря ему,—с горечью подумала она.— Элан был прав».
Мысль об Элане была как якорь спасения, за который она могла ухватиться в водовороте этого кошмарного бреда. Все происшедшее выглядело так загадочно и необъяснимо, что она засомневалась, не грезит ли она. У нее осталось туманное воспоминание о том, как Би-вербрук предложил ей попробовать какое-то лекарство.
«Все это мне снится,—сказала она себе.— Через минуту я по-настоящему проснусь на том же диване. Наверное, Ч. Б. просто ждет, чтобы посмеяться надо мной».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
— Мне надо поговорить с тобой, Бивербрук,— сказал Пагги. Затем он обернулся к Дженнифер.— Вы позволите покинуть вас на минуту?
Хотя Чарли пытался сопротивляться, Пагги прямо-таки вытащил его из гостиной. Из прихожей он отвел его в большую спальню, где на кровати покоился гроб.
— Кто это?—прошептал Пагги.
— Моя девушка! — гордо ответил Чарли.
— Черта с два! Она из страховой компании! Они учуяли подвох!
Глава XXX
Тайник
Челюсть у Чарли отвисла, и он тупо уставился на Пагги.
— Это ложь! — заявил он.
— Хорошо, это ложь,— согласился Пагги.— Я знаю только одно: я видел эту девицу в конторе того малого, к которому я заходил насчет полиса для Веры. Она там стучала на машинке. Ты же знаешь, я никогда не забываю лица.
— Но она работает у литературного агента.
— У какого литературного агента?
Пагги даже испугала перемена в лице приятеля — это Чарли вспомнил, как он пытался дозвониться Дженнифер на работу, а там упорно утверждали, что такой не знают. В то время он думал, это был просто предлог, чтобы с ним не встречаться; теперь же он понял: она обманывала его обдуманно.
— Не знаю,— неуверенно проговорил он.— Она мне так сказала, и я поверил,
— Ну, еще бы, как же иначе! — издевательски подхватил Пагги.— И студентка она, да? Она что-нибудь выведывала о тебе?
— Да.
— Ты держал язык за зубами?
— Нет, я рассказал ей всю правду.
— О, ты — неисправимый идиот! Зачем ты это сделал?
— Ну... ну, так, для развлечения. Потом, я знал, что она все равно мне не поверит.
Пагги с отвращением фыркнул.
— Ладно,—сказал он.— Все это мне очень не нравится. Компания, конечно, ничего против нас иметь не будет, пока мы не подадим иск на страховку. Но я смываюсь немедленно.
Он взглянул на свои часы.
— Сейчас мы уже не сможем остановить катафалк,— сказал он.— Но надо будет отослать людей обратно сразу, как они приедут. Скажем, что это была шутка. А потом нам лучше сматываться.
— Почему?
— Из-за этой девицы. Она же здесь раньше никогда не была. Чего ж это она пришла именно сегодня? По-моему, ее прислали все тут разнюхать. Если бы мы вместо этой комнаты, пошли бы в мою, как пить датьона забралась бы сюда, чтобы подсмотреть труп. Хотя Чарли и передалась часть подозрений Пагги полностью он убежден не был.
— Она ничего не сможет нам сделать,—сказал он.
— Думаешь? Откуда ты знаешь, а вдруг, она ждет похоронщика, а там предъявит удостоверение компании, потребует показать труп и раскроет все дело?
Пагги говорил с жаром, искренне желая рассеять иллюзии Чарли, и весьма в этом преуспел. Чарли тяжело задышал, поняв, в каком положении он оказался. В безвыходном. Он потерял Веру—лучшую в мире жену— ас ней потерял ее деньги.
Перед ним простирались два пути, и оба были ужасны. Если он попытается продолжать страховую аферу, то может оказаться в тюрьме. Но эта опасность была пока туманна и далека, тогда как танцплощадка маячила рядом, почти под носом.
Долгие часы неподвижного сидения, когда все проходят мимо, пока, наконец, тебя не выберет какая-нибудь толстомясая партнерша. При мысли об этом на его губах выступила пена.
— Я не буду работать! — решительно заявил он.
— Не стой, как баран! —резко сказал Пагги.— Шевелись!
Пагги поспешил в прихожую, а Чарли вернулся в гостиную. Сейчас он уже успокоился, будто брожение прекратилось, как только пена дошла до верха. Теперь он чувствовал себя хозяином положения. Этот подлый предатель Уильяме может драпать, а сам он все равно спокойненько получит свои десять тысяч фунтов.
Дженнифер обрадовалась, когда он вошел, так как ей уже настала пора возвращаться в офис. Да и в комнате этой заключалось что-то для нее смутно отталкивающее. Из-за закрытых от уличного шума окон было жарко и душно. Глубокие роскошные диваны и кресла со множеством подушек пахли табачным пеплом и пылью. Когда она села, ей показалось, будто она проваливается в какую-то удушающую мягкость.
— Так где моя книга?—спросила она.
— Сейчас,— ответил Чарли.
Он прошел к книжному шкафу и вдруг резко обернулся.
— Это правда,— вкрадчивым тоном спросил он,— что вы как-то связаны со страховой компанией?
Чувство вины и неожиданность вопроса заставили Дженнифер моментально залиться краской. Она сразу сделала естественный вывод, что Чарли узнал о ее помолвке. У нее и всегда-то был чудесный природный румянец, а теперь, под взглядом Чарли, она покраснела до корней волос.
— Кто вам сказал?—спросила она.
— Сорока на хвосте принесла.
— Но кто мог сказать вам обо мне и Элане Поуле?
Услышав из ее уст имя другого мужчины, Чарли почувствовал знакомый жар в голове. Он протянул руку, чтобы достать до верхней полки шкафа. В углу ее стоял забытый доктором Родди пузырек с хлороформом. Хотя в мозгу Чарли еще не было ясного намерения, пальцы его схватили пузырек.
— Так это правда?—опять спросил он.
— Да. Мы помолвлены.
— Поздравляю.
Чарли вернулся к дивану и облокотился о спинку. Свет шел из-за него, так что Дженнифер могла различить только его глаза и зубы, мерцавшие на фоне темного овала лица.
— Эта книга расскажет вам все о ядах и снадобьях. Кстати, о снадобьях, у меня тут есть немного хлороформа. Память о моих студенческих днях. Хотите понюхать чуть-чуть?
— Нет!—резко ответила Дженнифер, отталкивая его руку с пузырьком.
— Отчего ж, попробуйте. Ощущение восхитительное.
— Но я не хочу... Перестаньте!.. Что вы де...
Сперва Дженнифер даже не поверила, что происходит что-то неладное. Она услышала тяжелое дыхание Чарли, наклонившегося над ней, и попыталась встать с дивана. Но он толкнул ее назад, одновременно стараясь прижать к ее лицу носовой платок.
Она была сильной девушкой и отчаянно сопротивлялась, но страх дал Чарли силу тигра. Да он и вправду был, как тигр со спрятанными в лапы когтями. Во время схватки Чарли инстинктивно старался удержаться от грубой жестокости. Хотя он стоял над ней на коленях, между ними, как защитный барьер, были подушки.
Тяжелый запах лекарства пропитал воздух. Испарения дошли и до Чарли, и он исцугался, что тоже подвергнется их воздействию. Но, едва подумав об этом, он заметил, что сопротивление Дженнифер начало ослабевать. Тело под ним постепенно обмякло, одна рука свесилась с дивана.
Дженнифер почувствовала, что забытье одолевает ее внезапным наплывом, как прорвавшая плотину черная вода. Последним, что запечатлелось в ее сознании перед окончательным сгущением тьмы, был перевернутый вид окна с сетчатой занавеской и вазой, в которой стояли три громадные пурпурные хризантемы с увядшими лепестками.
«Как мочалки»,—подумала она, ни на мгновение не вспомнив об Элане Поуле.
Убедившись, что она больше не шевелится, Чарли, пошатываясь, пересек комнату, распахнул окно и сплюнул в цветочный горшок. Приняв эти меры предосторожности, он вернулся к дивану.
Голова у него еще плохо соображала, но он понимал, что Дженнифер должна оставаться без сознания, пока гроб не вынесут из квартиры.
Если эти люди не опоздают, в его распоряжении оставалось всего несколько минут. Потом надо будет постараться внушить ей, что она сама упала в обморок. Надо будет рассеять все ее сомнения и любое упоминание о похоронах свести в шутку.
В первую очередь он должен прибрать в комнате и скрыть все следы борьбы. Подняв с пола ее сумочку, он заметил торчащий из-под клапана конверт. На задней его стороне стоял штамп страховой компании, выдавшей Вере полис.
Панический ужас, как зарница, вспыхнул у него в глазах и привел в трепет все его существо, когда, вынув послание Элана, он увидел еще одно доказательство: оно было написано на бланке фирмы. Первое предложение будто обожгло его огнем.
«Дорогая, с твоей стороны было очень мило предложить мне помочь раскрыть крупную аферу...»
Чарли не стал читать дальше. Он весь затрясся от гнева и страха, будто внутри него заработал неисправный электромотор. Эта школярка оказалась мерзкой шпионкой, готовившей его провал, чтобы помочь какому-то ничтожному конторскому сопляку. Ради нее он пожертвовал всем, а она специально пришла к нему домой, чтобы выдать!
Тюрьма теперь уже не была отдаленной и туманной перспективой. Ее толстые стены и решетки совсем рядом, за порогом этой комнаты. Тюремный автомобиль уже ждет у двери. Конец всему! Не будет больше ни шелковых рубашек, ни коктейлей, ни душистых шампуней. Не будет удовольствий. Не будет свободы.
Однако у него есть еще немного времени. Но как ему удержать Дженнифер? Как заставить ее молчать? И молчать долго? Он наклонился к ней, но отпрянул, неприятно пораженный произошедшей в ней переменой.
-Это бесформенное тело не могло быть той блистательной выпускницей колледжа, что так победно, будто на белом коне, вошла в его жизнь! Незнакомое лицо было бескровно, с ужасными белыми щелями вместо глаз. Она лежала скособочившись, неуклюже раскинув руки и ноги.
Она была ему неприятна, но, так или иначе, следовало ее связать и заткнуть ей рот, ведь она могла прийти в сознание, когда заявятся похоронщики. Подгоняемый страхом, он скрутил ее ноги вместе шелковыми шарфами, а потом крепко привязал руки к телу поясом своего халата. Один большой носовой платок он забил ей в глотку, а вторым заткнул рот.
Делал он все ловко и осторожно, будто она могла что-то чувствовать. Какая бы она ни была изменница, он знал, что поранить ее ему ни в коем случае нельзя. Но лежала она что-то уж слишком неподвижно, безжизненно, вроде куклы в соседней комнате. Закончив работу, он поглядел на нее и вдруг в ужасе отшатнулся.
Это было... тело! Она мертва! Он переборщил с хлороформом. Пот крупными каплями выступил на его лбу. Но он же не виноват! Просто она сама слишком неистово сопротивлялась слишком долго не хотела уступить, слишком долго вдыхала лекарство.
Кроме того, она ведь не мучилась. Это был всего лишь долгий сон. Его и доктор Родди в этом убеждал. Но надо же ее спрятать!
Его глаза зловеще сверкнули от пришедшей ему в голову чудовищной мысли. Он знал одно место, где можно было без риска утаить тело.
Бросившись в свою спальню, он вытащил куклу из гроба и затолкал ее под кровать.
Глава XXXI
Шурупы
Дженнифер лежала в гробу.
Постепенно и с трудом возвращаясь из беспамятства, она начала понимать, что вокруг нее темнота, а все тело ужасно стеснено. Она не могла ни двинуться, ни закричать. Ее рот был чем-то набит, так что она едва умудрялась дышать. Лицо покрывал какой-то мягкий материал.
Она решила, что ее похоронили заживо и провела несколько страшных мгновений с этой мыслью.
Безграничный ужас навалился на нее и чуть не лишил ее разума, но, когда сознание уже находилось на волоске от безумия, ее слух различил приглушенный шум уличного движения. Окончательно ее разуверил громкий автомобильный выхлоп, донесшийся с Шафтсбери-Авеню.
«Где я?—мучительно пыталась понять она.— Что со мной стряслось?»
Ответ стал медленно проступать в ее затуманенном мозгу. Сначала она поняла, что во рту у нее кляп и она связана, хотя может сгибать пальцы и чуть-чуть поворачивать голову. Затем, шаг за шагом, она вспомнила, что была в квартире Бивербрука и что он — безо всякой причины — внезапно на нее набросился.
«Какая же я была дура, веря ему,—с горечью подумала она.— Элан был прав».
Мысль об Элане была как якорь спасения, за который она могла ухватиться в водовороте этого кошмарного бреда. Все происшедшее выглядело так загадочно и необъяснимо, что она засомневалась, не грезит ли она. У нее осталось туманное воспоминание о том, как Би-вербрук предложил ей попробовать какое-то лекарство.
«Все это мне снится,—сказала она себе.— Через минуту я по-настоящему проснусь на том же диване. Наверное, Ч. Б. просто ждет, чтобы посмеяться надо мной».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31