Не может же она, глотая все, что ей подсовывают, неустанно быть настороже. На такого пьяницу, как Пагги, тоже нельзя положиться. В самый критический момент вся его верность может пойти насмарку из-за лишнего стакана виски. Сейчас-то для защиты от собственного мужа у нее есть разум. Под действием же лекарства она окажется всецело во власти Чарли.
Верить ему она не могла. Она вспомнила его странные до гнусности идеи, вроде той, чтобы устроить пожар под набитым людьми домом.
Лежа без движения в пурпурной постели, она видела перед собой свой сельский домик. Целая Англия ждала ее, чтобы поглотить и спрятать от супруга-вымогателя. Кроме того, ведь, сделав ее вдовой, без времени почивший Чарльз Бэкстер оставил ей в качестве утешения изрядный куш страховых денег.
Лучшее, чем она могла отплатить ему — это почитать его память и сохранять горькую вдовью верность.
Итак, она решилась: немедленное исчезновение
и полный разрыв. Соскользнув с кровати, она подошла к двери и позвала: — Пагги!
Глава XXIX
Холостяцкая квартира
Чарли вернулся домой всего через несколько минут после того, как такси умчало Веру по Шафтсбери-Авеню. Он был в чудесном настроении, потому что купил в подарок Дженнифер популярную книжку о ядах.
После мучительного для Чарли периода холодности, когда Дженнифер отвергала все его приглашения и выдумывала причины, чтобы с ним не встречаться, она вдруг сама позвонила и пригласила его зайти к ней в пансион послезавтра вечером.
— Нет,— сказала она в ответ на его предложения,— мы никуда не пойдем. Приносите книгу, и мы посидим в холле и поговорим.
Чарли казалось, что он знает причину перемены.
«Она решила перестать тянуть резину и хочет сделать шаг навстречу»,— рассудил он.
К счастью для его душевного спокойствия, он понятия не имел об истинных мотивах этого дружелюбного жеста Дженнифер. Пока он готовил плацдарм для быстрой женитьбы, она как раз вступила в грозившую стать весьма затяжной помолвку с Эланом Поулом.
Поняв, каково настроение Дженнифер, по некоторым ее недвусмысленным намекам, молодой человек сделал предложение и получил согласие. С тех пор влюбленные стали жить в своем особом блаженном мире. Единственным облачком на небосклоне их счастья было их материальное положение.
— Вот бы мне представился случай получить повышение!— как-то сказал Элан.— Но, конечно, удача сама меня искать не станет. Это я ее должен найти.
— Как бы я хотела тебе помочь! — воскликнула Дженнифер, которой не терпелось поделиться с ним своими фантазиями.— Правда, было бы здорово, если бы я напала на след большой страховой аферы?
— Это было бы невероятно, глупышка ты моя любимая.
— Но ведь такие вещи происходят постоянно. Я попрошу Честера Бивербрука сводить меня какой-нибудь сомнительный ночной клуб и буду там смотреть в оба и запоминать все-все, что услышу.
— Хорошо, что ты заговорила о Бивербруке. Это мне кое о чем напомнило. Тебе надо порвать с этим итальяшкой.
Элан сказал это суровым и не предполагающим возражений тоном, но Дженнифер стала спорить, ссылаясь на естественную гуманность.
— Мне жаль его. Он ужасно трогателен, правда. Он не знаком больше ни с одной приличной девушкой, поэтому сильно переоценивает нашу дружбу.
— М-да, а может, меня пожалеешь, для разнообразия? Каждый раз, когда ты с ним встречаешься, у меня подскакивает давление.
— Ну, ладно, малыш, я порву с ним.
— Отлично. Позвони ему прямо сейчас и скажи, что помолвлена со мной.
Последовала пауза, во время которой Судьба, наверное, замерла в ожидании, уже готовая выдернуть черные нити прочь из своего рукоделья. Но Дженнифер опять подвела ее доброта.
— Ах, но не могу же я отшвырнуть его вот так, сразу. Он ведь не автобусный билет, который можно выбросить, когда он уже не нужен. Потом, он обещал принести книжку, очень нужную мне для романа. Я попрошу его прийти с ней сюда послезавтра вечером. И тогда же представлю его моему будущему мужу.
Элан не имел ничего против этого плана, только взял с Дженнифер обещание отдать деньги за книгу.
— Хорошо, парнишка, сказала она.— Потом вычту с тебя. Я же шотландка!
Дженнифер считала, что ее общение с Бивербруком должно было помочь ей в изучении человеческой природы, но на самом деле оно до странности мало пошло ей на пользу. Вера, знавшая его гораздо лучше как жена, и та боялась доверять ему, а Дженнифер, чужая, никак не могла успокоиться и перестать дергать гремучую змею за хвост.
Когда Чарли, с книгой подмышкой, пришел домой, Пагги приветствовал его широкой улыбкой на своей физиономии, похожей на блин, намазанной малиновым вареньем.
— Похороны отменяются. Покойница смылась.
— К-как?!—заикаясь, проговорил Чарли.
— Вера уехала, и счастливого ей пути! Сперва Чарли был так ошарашен предательство
Веры, что не мог в него поверить.
— И это—моя жена!—горько сказал он.—Ты, что, не мог ее остановить?
— Я помог ей, дуралей ты этакий! Она и вещи все свои забрала.
— Когда?
— Час назад,— соврал Пагги.
Судя по выразившемуся на лице Чарли облегчению, его негодование было скорее напускным. Он ведь, между прочим, сразу понял, что теперь свободен, как никогда. С Верой его ждали не просто трудности, но большие проблемы, которые, рано или поздно, ему пришлось бы решать.
А ее добровольное исчезновение означало, что пропало последнее препятствие для его женитьбы.
— Нам надо сейчас же получить от Родди свидетельство,—заявил он.
Пагги громко расхохотался.
— Ты дурак!—задыхаясь, проговорил он.— Похороны отменяются. Страховка отменяется. Все отменяется... Неужели ты думаешь, что большая страховая компания только и ждет, как бы стать жертвой любого дешевого жулика? У тебя нет ни одного шанса получить с них бабки.
— Но в прошлый раз мы же их получили!
— В прошлый раз, ослиная твоя голова, мы сварганили старую добрую аферу на доверии. Нам, конечно, еще как новичкам повезло, но и провернули мы все отлично. Мы два года готовили почву. Ты со своей репутацией в городишке был нашей выигрышной картой. А сейчас—глянь, только слепой не заметит, что у тебя рыло в пуху... Конечно, можешь устроить маленькие похороны, если тебе этого не хватает для счастья, можешь также завалить контору разными справками, но перед тем, как компания выдавит из себя десять тысяч, она захочет кой-чего разузнать про нас с тобой и про наши доходы.
— Тогда... зачем же ты...
— А я работал на Веру. Я знал, она ни за что не смоется, пока не будет уверена, что ты обеспечен... Я был ее должник, потому что втянул ее в то дело, хотя оно было ей смертельно не по нутру. Она ведь местная— Вера-то.
Чарли в отчаянии облизнул сухие губы.
— Дело должно быть сделано,—сказал он.— Мне нужны деньги. Я женюсь.
— Ладненько,— Пагги опять засмеялся.— Большая удача бывает раз в жизни. Это будет забавно. Но я тебя предупреждаю, скорее всего, ты угодишь в каталажку.
— Я рискну.
Пагги вновь наполнил свой стакан.
— Твое здоровье,— сказал он.— Помнишь, ты мне как-то сказал: «Я не люблю тебя, Уильяме!» Так вот, теперь я говорю то же. Я любил Чарли Бэкстера, но Честера Бивербрука—не люблю. Надеюсь, тебя сцапают.
— Ты пьян.
— Достаточно трезв, чтобы еще дать тебе хороший совет. Помни: Чарли Бэкстер мертв. Ты никогда о нем не слыхал. Если прокурор пронюхает еще об одном мошенничестве, тебе удвоят срок.
Чарли промолчал, но Пагги увидел по его лицу, что совет не пропал даром. Честер Бивербрук был вполне способен блюсти свои интересы.
— Я даже больше тебе помогу,—продолжал Пагги.— Я помогу тебе схоронить бедняжку Эванжелину и позвоню Родди насчет смерти Веры... Но я не собираюсь рисковать своей свободой. Буду великодушен и отдам тебе полис. Денег не надо. Я никоим образом в этом не участвую. Тебе только надо будет доказать свое право на него и — забирай десять тысяч. Просто до глупости, да?
Пагги сдержал слово. Он выбрал психологически верный момент для сообщения доктору Родди о коллапсе, убившем Веру: позвонил ему в пивную, куда, как он знал, доктор заходил малость расслабиться, урывая несколько минут между визитами к больным.
Как и предполагал Пагги, доктор Родди сиплым голосом выразил свои соболезнования и сказал, что это не было для него неожиданностью. Попросив к телефону Чарли, он заговорил слезливым тоном.
— Это всего лишь долгий сон, мой мальчик! Все мы там будем. О, почему это не я! Я так устал... Просто долгий сон!
Он добавил, что, раз он уже ничем не может по-
мочь, то незамедлительно вышлет им свидетельство о смерти. Но Пагги, хорошо знавший своего приятеля, благоразумно помог ему не откладывать дело в долгий ящик, навестив его на следующее утро в его приемной.
Завладев бесценным документом, конспираторы спешно начали готовиться к похоронам. Укладывая куклу в гроб и накрывая белым саваном ее блеклое восковое лицо, Пагги развлекался мрачными шутками. Он изобретал трогательные надписи на веночной ленте от лица Чарли.
— Напиши «Мы встретимся вновь...». Знаешь, Чарли, ее ведь могут привлечь в качестве свидетеля.
Элан Поул в это утро тоже чувствовал себя счастливым. Придя в контору, он узнал, что его выбрали для проведения одного запутанного дела с небольшим провинциальным филиалом компании.
Это поручение пришлось как нельзя более кстати к его помолвке, и он посчитал его за доброе предзнаменование. Он был в таком превосходном настроении, что перед тем, как сесть в поезд, черкнул Дженнифер письмецо, где сообщил ей последние новости.
Письмо было послано экспресс-почтой, так как Дженнифер запретила ему звонить ей на работу. Она получила его, когда уже собиралась выйти пообедать. Письмо она бросила в сумку и прочла за салатом в Корнер-Хаусе на Лестер-Сквер.
Читая, она улыбалась, а в глазах ее светилась нежность.
«Как он мил,— думала она.— Нехорошо мучить его этим негодным Бивербруком. Позвоню-ка я сейчас Ч. Б. и скажу сегодня вечером не приходить. Элан обрадуется, когда узнает, что все это кончилось».
Но, зайдя в телефонную будку, она вспомнила о книге.
«Нельзя отказываться от нее, ведь он разыскал ее специально для меня,— подумала она, а затем честно себе призналась,— кроме того, я и сама хочу ее получить. Зайду к нему домой прямо сейчас и заберу ее. На это уйдет не более пяти минут. Тут же вверну и про мою помолвку. Насколько я знаю этого джентльмена, он должен сразу охладеть».
Дженнифер еще ни разу не навещала Чарли в его квартире, но от викторианских предрассудков она была свободна. Честер всегда относился к ней с настоящим
почтением, и она ничуть не боялась, что он ее неправильно поймет.
Пассажирский лифт оказался занят, поэтому она преодолела три пролета грязной каменной лестницы бегом и, румяная и раскрасневшаяся, остановилась у двери.
Открыв на ее звонок, Чарли уставился на нее так, будто не мог поверить своим глазам. Она засмеялась над его ошарашенным видом и тут заметила, что на нем черный сюртук.
— Что это вы, на свадьбу разрядились?—спросила она.
— Нет. На похороны. Моей жены. Смешно, да?
— Даже слишком,— она резко перестала смеяться.— Я пришла за той книжкой, что вы для меня нашли. Скажите, сколько я вам должна, и я сразу отдам.
В ее поведении была какая-то новая непринужденность, и улыбалась она иначе — лучезарнее, чем раньше— что заставило Чарли совершенно забыть об осторожности. Он решил, что до прибытия автокатафалка еще сможет насладиться пятью драгоценными минутами в обществе Дженнифер.
— Вы ее получите,— пообещал он.— Зайдите же в гостиную.
Когда они вошли в душную, богато отделанную комнату, с дивана поднялся крупный мужчина. Он также был одет в черный сюртук.
Чарли представил его как своего друга, мистера Уильямса.
Дженнифер не поняла, отчего это он, кланяясь, посмотрел на нее с таким интересом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31