.. - Видно, эта заманчивая перспектива его ободрила - он продолжал более внятным, окрепшим голосом: - В Новых Черемушках строят целый массив домов из готовых панелей. Это очень быстро... К Новому году обещают сдать.
- А к какому Новому году? Следующему? - недоверчиво охладила его пыл Лида. - К тому времени ты меня уже бросишь...
- Это ты меня, наверно, бросишь, - поддел ее Степан. - Что-то не такой была сегодня твоя страсть. Или сказалось, что ты в растрепанных чувствах? Боюсь, забудет меня моя ветреная цыганочка... - Прижал ее к себе, поцеловал.
- Уж я-то не забуду, тебе бояться нечего. - Она решилась - пора начать атаку.
- Это откуда же у тебя такая уверенность? - с добродушной усмешкой посмотрел он на ее лицо: выражение какое-то... угрюмое, тревожное... - Да ты никак сердишься на меня?
- Как же мне не расстраиваться и как я могу забыть тебя, милый мой Степа, когда он вот где! - хлопнула она себя по животу. - Напоминальник твой! - Лида громко всхлипнула, и из глаз ее, к вящему удивлению, потекли настоящие слезы.
Она так вошла в роль, что искренне жалела себя и свою покалеченную жизнь.
Степан был потрясен этим неожиданным осложнением. Ну никак не предполагал, что деловая и практичная Лида допустит роковую оплошность. Он отнюдь не обрадован перспективой сделаться вдруг отцом - считает, что момент неподходящий. Но природное благородство потомственного интеллигента взяло верх.
г - Лидочка, дорогая моя девочка! - Он ласково притянул ее к себе. - Стоит ли так бояться и горевать? Не думал я, что так скоро стану отцом, но, видно, судьбы не избежать... Родишь - будет одним больше в роду Розановых! - заявил с энтузиазмом, убеждая скорее самого себя. - Я буду очень рад! Хоть, конечно, не ко времени это... Ребенок... это все сильно осложнит... Но другого выхода нет! Поженимся - и конец всем проблемам!
Лида с радостными слезами осыпала его поцелуями - она торжествовала победу...
- Поезжай домой, собирай чемоданы и жди моего сигнала. Как все устроится - я дам знать. - Тон у него был обреченный, но и решительный. - А может, и сам за тобой приеду... если позволят обстоятельства. Не горюй, Лидок, - прорвемся!
Степан заключает ее в объятия, и Лида с любовью и благодарностью ему бурно отвечает. Их взаимная страсть вспыхивает с новой силой. Они наслаждаются друг другом так ненасытно, словно расстаются навсегда.
* * *
Лидия Сергеевна вспомнила свое возвращение в деревню и последующие переживания. Был солнечный день и уже лежал снег, когда к платформе маленького полустанка прибыл московский поезд. Молодые попутчики помогали ей выгрузить вещи. Она поблагодарила их, ослепительно улыбаясь. Поезд тронулся. В защитном шлеме и кожаной куртке подошел Павел Гущин. Лидия удивлена и разочарована. Небрежно бросила бывшему любовнику:
- Как ты здесь очутился? Меня, что ли, встречаешь? А где Лешка Савельев? Договорились же, что подбросит на директорской машине.
- А ты теперь только на легковых разъезжаешь? - криво усмехнулся Павел. - Стала важной особой после курсов? Со мной и знаться не хочешь? Почему не сообщила, что приезжаешь?
- Не слишком ли много вопросов, Павлик? Ну прямо допрос мне учинил, святой праведник! - с ходу перешла в атаку Лида, зная, что лучшая защита - нападение. - Думаешь, не слыхала, что с медсестрой Зинкой любовь крутил, пока меня не было? Чья корова мычала, а твоя бы - молчала!
С независимым видом встряхнула головой.
- Потому не сообщила. Между нами, дружок, теперь быть ничего не может! Все, кончилась наша любовь! Что, зря запал пропал? - насмешливо улыбается, видя, как у него вытянулось лицо. - Теперь меня не повезешь? Или вывалишь из мотоцикла по дороге?
- Не знаю, что тебе наплели насчет меня и Зинки, - мрачно процедил сквозь зубы Павел, - а только мне ясно - подцепила в Москве какого-то хлыща. У тебя это запросто!
- А хотя бы и так? Ты мне не муж и не опекун, - бесстрашно бросила ему в глаза Лида. - Если хочешь знать правду, скажу: да, я встретила там хорошего парня, скоро выйду замуж и перееду жить в Москву.
Видя, что Павел всерьез переживает их разрыв, сменила тон.
- Ну чего ты расстраиваешься? - мягко увещевает его. - Подумай сам: разве я гожусь тебе в жены? А так миловаться сколько еще можно? Мы ведь уже не дети. Давай расстанемся по-хорошему! Разве нам плохо было вместе? Есть чего вспомнить!
- Ладно! Что с тебя взять, - смягчился по доброте своей Павел. - Живи как знаешь. Немало ты мне нервов потрепала, Лидка, но ведь и правда: есть что вспомнить. А я без тебя не пропаду. Сама знаешь! - гордо повел своими широкими плечами. - Найду замену не хуже.
Павел поправил на голове шлем и без труда поднял тяжеленный чемодан ворча:
- Уж не знаю: чего ты туда натолкала и поместится ли в коляске? Пойдем! Придется тебе потрястись за моей спиной. Но ведь не в первой?
Вскоре мощный мотоцикл Павла Гущина с Лидией на заднем сиденье и коляской, доверху нагруженной ее вещами, уже несся по хорошо накатанной зимней дороге.
* * *
Не забыла Лидия Сергеевна и тот волнительный зимний вечер накануне Нового года. Когда, запоздав после работы, она вошла в жарко натопленную горницу избы, ее встретила встревоженная мать Анфиса Ивановна.
- Пошто так долго задержалась? Я уж подумала: не случилось чего? Вишь, все уже остыло! - указала она на накрытый стол. - Подогреть?
- Нет, мама! Есть не хочется - аппетита нет, - устало ответила Лида. - А задержалась потому, что в моей группе карантин объявили: двоих пришлось в больницу отправить с корью. Да вот еще Павел у дома встретился. Опять ко мне приставал!
- Вот кобель! Когда же он тебя оставит в покое? - недовольно ворчала мать. - А что, от твоего Степана так ничего и не слыхать?
- Наверно, ему сейчас не до меня. С учеными делами не ладится или с получением новой квартиры, - задумчиво ответила Лида, как бы стараясь разгадать эту загадку. - А может, завел себе другую. На него все бабы вешаются.
- Зачем так говоришь? Или что знаешь? - заволновалась мать. - Рассказывала ведь мне, что он - не из тех, которые обманывают.
- Так-то оно так, но эта его доброта и мягкотелость, боюсь, все погубят! - заволокли слезы черные глаза Лиды. - Не может он устоять, когда к нему лезут нахальные красотки. И на этот раз у него кто-то есть!
- Ну зачем терзаться-то понапрасну? Ведь тебе толком ничего не известно, - урезонивает ее мать. - Дай ему телеграмму! Должен же он ответить, коли такой благородный! Обязан!
- А почему, по-твоему, он не отвечает на мои письма? Уж черкнуть пару строк время-то найдется, - затуманенными от слез глазами Лида смотрела на мать. - Ответ один - совесть ему не позволяет! Наверно, Федор Трофимович мне правду сказал. Я ведь сегодня к нему забегала.
- Неужто он уже из Москвы вернулся? Что-то больно быстро, - удивилась Анфиса Ивановна. - Ты его просила разузнать о Степане?
Лида достала платок и, утирая слезы, неохотно ответила:
- Ни о чем я его не просила - не знала, что посылали в Москву на учительскую конференцию. Но он виделся со Степаном в его институте.
- Что же такое тебе сказал Федор Трофимович? О чем плохом мог узнать?
- Да не говорили они обо мне - только о своей школьной науке. Но Трофимыч сказал, что Степан любезничал с молодой ученой дамой и ему показалось, будто они в близких отношениях. Плохи мои дела, мамочка! - уже не сдерживала слез Лида.
Анфиса Ивановна ласково обняла ее, стараясь утешить. Хорошо зная боевой, неунывающий характер своей дочери, поражена тем, что так упала духом. “Знать, и правда бросил ее, подлец! Зачем она сдалась ему, московскому ученому? - лезли в голову горькие мысли. - Бедная моя Лидка!”
* * *
К дому Деяшкиных подкатили сани. Возница и лошадь заиндевели, от них идет пар. Брат Лиды Юрка, одетый в длинный тулуп и валенки, достал из саней пушистую елочку и тащит в сени.
- Ну и елку я вам привез - загляденье! - очень довольный, сказал сестре и матери, раздеваясь. - Пришлось немало порыскать по лесу, пока не отыскал такую, как хотелось. Будет с чем встретить Новый год!
Вчерашний десятиклассник Юрка - высоченный детина со смоляным чубом и черными жгучими глазами. Он и Лида совсем не похожи на свою мать - маленькую голубоглазую женщину с круглым лицом и русой косой, уложенной венцом на голове. Видно, когда-то засмотрелась на цыгана.
- Завтра я вам ее установлю, а вечером украсим и зажжем елочные огни. Новый год уже на носу! - деловито продолжал он. - Ну чего приуныла, Лидуха? Надо весело встретить наступающий. Сама знаешь: как встретишь - такой и год будет!
- Я бы рада, Юрок, да настроение не то, - пожаловалась Лида, накрывая на стол, чтобы покормить брата.
Непосредственный Юрка нахмурился. Он любил сестру и переживал в душе из-за того, что она оказалась в двусмысленном положении.
- А от твоего москвича по-прежнему - ни слуху ни духу? Что же это он себе позволяет? Обещал жениться или нет? Я, сеструха, ему этого не спущу. Будет иметь дело со мной! - грозился, поводя широченными плечами.
- Ладно, не горячись, Аника-воин! - с ласковой укоризной охлаждала его пыл сестра. - Ты хоть здоровенный малый, а жизни еще не знаешь. Такие дела силой не решить! Но, если потребуется, - добавила, видя, что брат обиженно засопел носом, - я тебя сама попрошу. Ладно?
- Вот какой у нас защитник вымахал! - порадовалась мать. - Жаль ваш отец не дожил, не видит... А что, Лидушка? Может, снарядим его, - пусть съездит в Москву к Степану? Узнает хоть, в чем дело, поговорит по-мужски! Уж больно некрасиво с его стороны получается, - ее кратковременная радость угасла.
- Будет вам тоску нагонять! И без того на душе кошки скребут, - рассердилась Лида. - Ничего не надо пока делать. Я ему на днях новое большущее письмо отправила. Должен ответить, если живой! Ну а обманет - он у меня попрыгает! - воинственно сверкнула глазами. - Не видать тогда ему научной карьеры!
Она с трудом успокоилась и скомандовала:
- Все, хватит пустых разговоров! Давайте ужинать!
Но сесть за стол они не успели. Дверь распахнулась, и в комнату вместе с клубами пара ввалился Степан Розанов. Это было для всех столь неожиданно, что Анфиса Ивановна, Лидия и Юрка не могли выговорить ни слова и лишь молча таращились на позднего гостя, не веря своим глазам.
* * *
Степан, улыбаясь во весь рот, молча оглядел своих новых родственников, которых видел впервые. Так же молча снял с плеч и поставил на пол рюкзак. И лишь расстегнув меховую куртку, весело пошутил:
- Что-то не вижу, чтобы вы были рады гостю. А, Лидочка? Наверное, сочли, будто никогда больше не появлюсь? Вообще-то, когда в снегу застряла попутка, на которой сюда добирался, я тоже подумал, что нам не суждено больше свидеться. Замерзну в степи, как ямщик!
- Ну ты и даешь, Степа! - оправившись от шока, наконец обрела дар речи Лида. - За все время от тебя не было никаких вестей! И вдруг свалился - как снег на голову! Мне бы впору обидеться, - произнесла с упреком, но не смогла сдержать рвущейся наружу радости: - Да я так счастлива, что снова вижу тебя!
- И умница, что не обижаешься! Все поймешь, когда расскажу, какие горы мне пришлось за это время свернуть, - с довольной улыбкой объяснил Степан. Ему хотелось ее обнять, но стесняло присутствие родни. - Может, все же познакомишь меня со своими? А то неловко.
Лида познакомила его с матерью и братом; повела умыться с дороги. Вскоре на столе появились бутылка, всяческие соленья, и все дружно уселись за стол праздновать встречу.
- Я ведь там с ног сбился, - охотно рассказывал Степан, разомлев от тепла и выпитого. - С утра и до поздней ночи - непрерывно в бегах. Приходя домой, валился замертво и тут же засыпал - не в силах был написать ни строчки.
- Какие же это у тебя были дела? - с осторожной настойчивостью поинтересовалась Анфиса Ивановна. - Лидочка здесь вся извелась.
- Я не снимаю с себя вины, но вы бы все поняли, если бы побывали в моей шкуре! Меня просто замотали бюрократы справками. - Степан досадливо поморщился. - Ни в какую не хотели давать двухкомнатную квартиру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62