Это уже кое-что. - Она положила руку ему на плечо,
почти коснувшись его грудью. Он мог различить запах по крайней мере трех
разных духов, а сквозь них пробивался неприятный аромат ее пота.
- Меня зовут Джули, - сказала она. - Джули Лори. А тебя как? - Она
хихикнула. - Не можешь сказать, так? Бедняга ты. - Она пододвинулась
немного ближе и слегка потерлась о него грудью. Он почувствовал жар.
Какого черта, - подумал он досадливо, - она ведь совсем еще ребенок.
Он отодвинулся от нее, достал блокнот из кармана и начал писать.
После первой же строчки она наклонилась и заглянула ему через плечо, чтобы
посмотреть, что он пишет. Лифчика на ней не было. Господи. Да уж, быстро
она преодолела свой испуг. Почерк его стал слегка неровным.
- Ну и ну, - сказала она, увидев, как он пишет. Словно он был
обезьяной, выполняющей какой-нибудь особенно сложный фокус.
"Я Ник Андрос. Я глухонемой. Я путешествую вместе с человеком по
имени Том Каллен, немного умственно отсталым. Он не умеет читать и не
понимает моих жестов, кроме самых простых случаев. Мы направляемся в
Небраску, так как мне кажется, что там могут быть другие люди. Отправляйся
с нами, если захочешь".
- Конечно, - сказала она немедленно, а потом, вспомнив о его глухоте
и очень тщательно произнося слова, спросила: - Ты можешь читать по губам?
Ник кивнул.
- О'кей, - сказала она. - Я рада встретить других людей, и кому какое
дело до того, что это глухонемой и умственно отсталый. Мрачное здесь
место. Я почти не сплю по ночам с тех пор, как вырубилось электричество. -
На лице ее появилась мученическая маска горя, более подходящая для героини
мыльной оперы, чем для нормального человека. - Видишь ли, мои мама и папа
умерли две недели назад. Умерли все, кроме меня. Мне было так одиноко. - С
рыданием она упала в объятия Ника и начала тереться об него в непристойной
пародии на приступ скорби.
Когда она отстранилась от него, глаза ее оказались сухими и
блестящими.
- Эй, давай-ка займемся этим, - сказала она. - Ты мне нравишься.
Ник вытаращил на нее глаза. Это невозможно, - подумал он.
Но это оказалось вполне возможно. Она подергала его ремень.
- Давай. Я принимаю таблетки. Это безопасно. - Она помедлила. - Ты
ведь можешь, правда? Я хочу сказать, ведь то, что ты не можешь говорить,
не означает, что ты не можешь...
Он протянул вперед руки, возможно, для того, чтобы взять ее за плечи,
но они наткнулись на ее груди. Это положило конец его возможным
колебаниям. Он утратил способность размышлять. Они опустились на пол, и он
овладел ей.

Когда все кончилось, он подошел к двери и, застегивая ремень,
проверил, на месте ли Том. Том по-прежнему лежал на скамейке и спал.
Джули, вертя в руках новый пузырек духов, присоединилась к нему.
- Это умственно отсталый? - спросила она.
Ник кивнул. Она начала рассказывать о себе, и Ник с облегчением
выяснил, что ей было семнадцать лет, не намного меньше, чем ему самому. Ее
мама и друзья всегда называли ее Ангельское Личико или просто Ангел, -
сказала она, - потому что она выглядит значительно моложе своих лет. В
течение следующего часа она рассказала ему еще много всякой всячины, и Ник
в конце концов понял, что не может отличить правду от лжи... или от
выдавания желаемого за действительное. Наверное, она всегда ждала человека
вроде него, который никогда не сможет прервать ее бесконечный монолог.
Глаза Ника устали смотреть на то, как ее розовые губы складываются в
слова. Но как только глаза его уходили в сторону, для того чтобы проверить
Тома или вдумчиво взглянуть на разбитую витрину магазина одежды через
дорогу, ее рука дотрагивалась до его щеки, заставляя его снова смотреть на
ее рот. Она хотела, чтобы он "услышал" все до последнего. Сначала она
раздражала его, потом ему стало с ней скучно. Невероятно, но через час он
уже поймал себя на мысли, что лучше бы ему вообще не встречать ее и хорошо
бы, чтобы она передумала и не поехала бы с ними.
Она увлекалась рок-музыкой и марихуаной и была склонна к тому, что
она называла колумбийскими скачками. У нее был мальчик, но его так
невзлюбила администрация местной школы, что ему пришлось в прошлом апреле
перейти в мореходное училище. С тех пор она его не видела, но каждую
неделю писала ему по письму. С двумя своими подружками - Руфью Хонингер и
Мери Бет Гуч - она ездила на все рок-концерты в Вичите, в прошлом сентябре
она столом добралась до Канзас Сити, чтобы увидеть Ван Халена и Монстров
Тяжелого Металла. Она утверждала, что занималась "этим" с басистом группы
"Доккен", и сказала что "так меня не дрючили за всю мою жизнь". Когда за
двадцать четыре часа умерли ее мать и отец, она "плакала и плакала", хотя
мама и была "сучьей ханжой", а папа "точил зуб" на Ронни, ее дружка,
уехавшего из города и поступившего в мореходное училище. После школы у нее
были планы либо стать косметологом в Вичите, либо "добраться на попутках
до Голливуда и найти работу в одной из фирм, которые создают интерьеры в
домах звезд, а я ведь классно разбираюсь в дизайне, да и Мери Бет сказала,
что поедет со мной".
В этот момент она внезапно вспомнила о том, что Мери Бет Гуч мертва,
и что у нее теперь едва ли есть возможность стать косметологом или
дизайнером для звезд. Эта мысль причинила ей несколько более неподдельное
горе. Однако, это был не шторм, а всего лишь быстро схлынувший шквал.
Когда поток слов стал понемногу пересыхать, она захотела "сделать
это" снова, Ник покачал головой, и она надулась.
- Может, я с тобой и не поеду никуда, - сказала она.
Ник пожал плечами.
- Болван-болван-болван, - быстро проговорила она с неожиданной
злобой. В глазах у нее засияла ненависть. Потом она улыбнулась. - Я не
хотела тебя обижать. Я просто шутила.
Ник безразлично посмотрел на нее. Его обзывали и похуже, но в ней
было что-то такое, что ему очень не нравилось. Какая-то неугомонная
вертлявость. Если она рассердится, то она не закричит и не ударит вас по
лицу, а просто вопьется в вас когтями. Со внезапной уверенностью он
почувствовал, что она солгала про свой возраст. Ей было не семнадцать, и
не четырнадцать, и не двадцать один. Ей было столько, сколько вам
требовалось... когда вы нуждались в ней сильнее, чем она в вас. Она была
сексуальной, но Ник подумал, что ее похотливость является лишь внешним
проявлением какого-то другого свойства ее личности... лишь симптомом.
С_и_м_п_т_о_м_. Это слово употребляют, когда говорят о больном человеке,
так ведь? Больна ли она. В каком-то смысле да, и он внезапно испугался,
что это может плохо повлиять на Тома.
- Эй, твой друг просыпается! - сказала Джули.
Ник оглянулся. Действительно, Том сидел на скамейке и недоуменно
озирался по сторонам. Ник внезапно вспомнил о "Пепто-Бисмоле".
- Привет! - завопила Джули и побежала вниз по улице к Тому. Груди ее
упруго подпрыгивали под свитером. Том приобрел еще более изумленный вид.
- Привет? - вопросительно проговорил он и поднял глаза на Ника,
ожидая подтверждения и/или объяснения.
Скрывая свое беспокойство, Ник пожал плечами и кивнул.
- Меня зовут Джули, - сказала она. - Как твои дела, красавчик?
Глубоко задумавшись и ощущая неясную тревогу, Ник вернулся в аптеку
за лекарством для Тома.

- Ой-ой, - сказал Том, тряся головой и отступая назад. - Ой-ой, я не
хочу. Том Каллен не любит лекарства, ей-Богу, нет, очень горько.
Держа в одной руке трехгранный пузырек с "Пепто-Бисмолом", Ник
посмотрел на Тома с досадой и неприязнью. Он взглянул на Джули, и она
перехватила его взгляд, но в глазах у нее он увидел тот же дразнящий
отсвет, что и когда она назвала его болваном. Такие глаза бывают у не
обладающего чувством юмора человека, когда он собирается дразнить
кого-нибудь.
- Правильно, Том, - сказала она. - Не пей, это яд.
Ник изумленно посмотрел на нее. Она усмехнулась в ответ, словно
предлагая ему попробовать убедить Тома в обратном. Возможно, это была ее
маленькая месть за то, что ее второе предложение заняться сексом было
отклонено.
Он снова посмотрел на Тома и сам отхлебнул из бутылочки. Он
чувствовал тупое давление гнева в висках. Он протянул бутылочку Тому, но
Том не выглядел убежденным.
- Нет, ой-ой. Том Каллен не пьет яд, - сказал он, и с растущей
яростью Ник увидел, что Том испугался. - Папочка говорил мне: нельзя.
Папочка сказал, что раз он убивает крыс в амбаре, то он убьет и Тома!
Никакого яда!
Не в силах больше выносить ее самодовольную усмешку, Ник внезапно
полуобернулся к Джули. Он ударил ее ладонью и ударил сильно. Том испуганно
наблюдал за всем этим широко распахнутыми глазами.
- Ты... - начала она и на мгновение не могла найти нужных слов. Кровь
прилила к ее лицу. - Ах ты чертов мудак! Это была просто шутка, дерьмо! Ты
не смеешь бить меня! Ты не смеешь бить меня, болван!
Она набросилась на него, и он оттолкнул ее. Она упала на задницу и
оскалилась.
- Я оторву тебе яйца, - выдохнула она. - Ты не смеешь так поступать.
Дрожащими руками Ник вытащил ручку и большими неровными буквами
нацарапал несколько слов. Он вырвал страничку из блокнота и протянул ей.
Она выбила записку у него из руки.
Он подобрал листок, схватил ее за шкирку и ткнул записку ей в лицо.
Том захныкал и отпрянул от них.
Она закричала:
- Хорошо! Я прочту! Я прочту твою сраную записку!
Записка состояла из четырех слов: "Ты нам не нужна".
- Пошел ты! - закричала она, вырываясь из его рук. Глаза ее стали
такими же огромными и синими, какими они были, когда он наткнулся на нее в
аптеке. Но теперь из них лучилась ненависть. Ник почувствовал себя
усталым. Почему из всех людей им попалась именно она?
- Я здесь не останусь, - сказала Джули Лори. - Я пойду. И ты не
можешь остановить меня.
Но он мог. Неужели она до сих пор этого не поняла? Наверное, нет, -
подумал Ник. Для нее все это было чем-то вроде голливудского сценария,
настоящий фильм-катастрофа, в котором она играет главную роль. Это был
фильм, в котором Джули Лори, также известная под прозвищем Ангельское
Личико, всегда получала все, что хотела.
Он вытащил из кобуры револьвер и направил его ей на ноги. Она
замерла, и краска испарилась с ее лица. Выражение глаз изменилось, и вся
она стала выглядеть совершенно иначе, впервые - как живой человек. В ее
мир вторглось нечто такое, что она не могла использовать в своих
интересах. Оружие. Ник неожиданно почувствовал не только усталость, но и
тошноту.
- Я пошутила, - сказала она быстро. - Я сделаю все, что ты хочешь.
Честное слово.
Он помахал рукой с револьвером, показывая ей, чтобы она уходила.
Она повернулась и пошла по улице, оглядываясь через плечо. Она шла
все быстрее и быстрее и наконец бросилась бежать. Завернув за угол
квартала, он исчезла. Ник убрал револьвер обратно в кобуру. Он дрожал. Он
чувствовал себя испачкавшимся и вымотанным, словно Джули Лори была похожа
не на человека, а на одного из тех жучков с холодной кровью, которых
находишь под мертвыми деревьями.
Он обернулся в поисках Тома, но того нигде не было видно. Он пошел по
солнечной улице. В голове у него гудел мотор, а в больном глазу
чувствовалась острая, пульсирующая боль. Тома он нашел только через
двадцать минут. Он сидел на крыльце дома, находившегося в двух улицах от
торгового квартала, прижимая к груди коробку с гаражом. Увидев Ника, он
заплакал.
- Пожалуйста, не заставляйте меня пить это, пожалуйста, не
заставляйте Тома Каллена пить яд, ей-Богу, нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136