Потому что когда прошло его безумие, полковник Маклин понял, что
теперь у него было лицо Солдата-Тени. Они были теперь едины. Это было
чудо, которое указало Маклину, что Бог на стороне Армии Совершенных
Воинов.
Он усмехнулся и зарычал в усилитель голосом зверя.
- Продолжать наступление! Дисциплина и управление!
Заговорил другой голос. Глухое "бум!", и Маклин увидел вспышку
оранжевого света у забаррикадированного въезда на площадку. Последовал
высокий пронзительный звук, который, казалось, прокатился над головой
Маклина. Примерно в семидесяти ярдах позади него взрывом подбросило куски
бетона и искореженного металла от разбитого уже раньше фургона.
- Вперед! - скомандовал Маклин. - У Американской Верности могут быть
танки, подумал он, но ни черта они не знают о траектории полета снаряда.
Еще один снаряд просвистел в воздухе, взорвавшись в лагере, позади. А
затем последовала волна огня по массированной обороне Американской
Верности, пули стали высекать искры из бетона и рикошетом отлетать от
бронированных машин. Некоторые солдаты упали, Маклин закричал: - В атаку!
В атаку! Не прекращать огонь!
Приказ был подхвачен другими офицерами, и почти сразу же начали
бормотать и трещать пулеметы, пистолеты и автоматы, нацеленные на
заграждения в полосе вражеской защиты. Передовые машины АСВ устремились
вперед, набирая скорость, чтобы ворваться на площадку. Третий танковый
снаряд разорвался на площадке для парковки, отбросив плюмаж из дыма и
булыжников и заставив вздрогнуть землю. Потом некоторые из тяжелых машин
Верности стали стрелять вперед, моторы их завыли, грузовики и
бронированные машины обеих армий бросились друг на друга, и началась
ужасная какофония визжащих шин, ломающегося металла и разрывающих уши
взрывов.
- В атаку! Убить их всех! - продолжал кричать Маклин на
приближающихся солдат, пока Джад Лаури маневрировал колесами машины вперед
и назад, стараясь не наехать на трупы и обломки. Глаза Лаури готовы были
выскочить из орбит, бусинки холодного пота покрывали лицо. Пуля скользнула
по ветровому стеклу, и Лаури почувствовал ее движение как щелчок
камертона.
По площадке зигзагом прошла пулеметная очередь, и полдюжины солдат
АСВ закружились как танцоры в безумной пляске. Маклин отбросил усилитель,
выхватил из кобуры на поясе свой "Кольт" калибра 11.43 мм и стал стрелять
в солдат Верности, пока они дрались на защитной полосе в водовороте тел,
буксующих машин, взрывов и горящих обломков. Столкнулись столько
автомобилей и грузовиков, громоздящихся друг на друга, что площадка
напомнила последствия какого-то крупного крушения.
Два грузовика столкнулись прямо перед "джипом", Лаури ударил по
тормозам и одновременно закрутил рулевое колесо, отчего "джип" отбросило и
занесло в сторону. При этом под его колеса попало двое, и Лаури не знал,
были ли это солдаты АСВ или солдаты Верности. Все перемешалось и сошло с
ума, воздух был полон искр и ослепляющего дыма, поверх всех криков и визга
Лаури слышал смех Маклина, когда полковник палил наугад.
В свете фар "джипа" вдруг возник человек с пистолетом, и Лаури сбил
его. Пули, летевшие сбоку, попадали в "джип", слева взорвалась машина АСВ,
и из нее кувырком вышвырнуло в воздух водителя, все еще сжимающего горящее
рулевое колесо.
Между тормозящими и сталкивающимися машинами была стиснута пехота,
ведущая яростную рукопашную схватку. Лаури свернул в сторону, чтобы
уклониться от горящего грузовика. Он услышал пронзительный свист
приближающегося снаряда, и у него внутри все сжалось. С криком:
"Выбираемся отсюда!" он яростно закрутил рулевое колесо направо и надавил
рукой до упора. Джип рванулся вперед, наехав на двух солдат, сцепившихся
на бетоне. Трассирующая пуля сильно ударила в бок "джипа", и Лаури
услышал, что он сам захныкал.
- Лейтенант! - закричал Маклин. - Поверните "джип" обратно.
И это было все, что он успел сказать, потому что земля вдруг
содрогнулась, появилась ослепительная белая вспышка примерно в десяти
футах перед "джипом". Машина вздрогнула и попятилась на задних колесах,
как испуганная лошадь. Маклин услышал приглушенный вскрик Лаури - а потом
Маклин сам подпрыгнул, спасая свою жизнь, когда ударная волна от взрыва
ударила в него и почти сорвала форму с тела. Он ударился плечом о бетон,
услышал визг шин, треск "джипа", когда он врезался в другую машину.
Следующее, что он осознал, когда был уже на ногах, что форма и куртка
на нем превратились в лохмотьях, а сам Маклин смотрел сверху на Джада
Лаури. Тот раскинулся на спине среди обломков Джипа, тело его дергалось в
судорогах, как будто он старался выползти на безопасное место. Голова
Джада Лаури превратилась в бесформенную кровавую массу, выбитые зубы
клацали как кастаньеты.
В левой руке Маклин держал пистолет. Правая рука-протез с ладонью с
гвоздями все еще была крепко привязана к запястью. По правой руке ручьем
текла кровь, капая с пальцев черной перчатки на бетон. Он понял, что
ободрал руку от плеча до локтя, и не совсем благополучно. Вокруг него в
вихре кружились солдаты, стреляя и дерясь, и пулей выбило кусок камня
примерно в четырех дюймах от его правого ботинка. Он огляделся, стараясь
определить, как вернуться в лагерь АСВ; без транспорта он оказался таким
же беспомощным, как последний пехотинец. Вокруг было столько визга, крика
и огня, что Маклин не мог думать. Он увидел, как кто-то толкает солдата
АСВ на землю, несколько раз пытаясь заколоть его мясницким ножом, и Маклин
нажал на спусковой курок своего кольта калибра 11.43, выстрелив прямо в
череп тому и выбив ему мозги.
Руку обожгло ударом от отдачи, зрелище убитого тела прочистило туман
в его голове, он понял, что ему нужно выбраться или его убьют так же, как
он только что убил солдата Верности. Он услышал свист снаряда, ужас
стиснул ему затылок. Нагнув голову, он побежал, стараясь избегать
скопления солдат и прыгая через лежащие кровоточащие тела.
От взрыва на него дождем посыпались куски бетона, он споткнулся,
упал, отчаянно пополз к укрытию из перевернутого бронированного автомобиля
АСВ. Там его ждало тело, у которого была снесена выстрелом большая часть
лица. Маклин подумал, что это, возможно, сержант Арнольд. Пораженный,
полковник вынул обойму из своего кольта калибра 11.43 и заменил ее на
новую. Пули отскакивали со свистом от бронированного автомобиля, и он
пригнулся к бетонной площадке, пытаясь набраться мужества, чтобы
продолжить свой бег обратно в лагерь.
Сквозь суматоху он услышал крики: "Отходим! Отходим!" - Третий штурм
был отбит.
Он не знал, что было неправильно. К этому времени Верность уже должна
была быть сломлена. Но у них было слишком много народу, слишком много
машин, слишком много огневой силы. Все, что им было нужно делать, это
крепко сидеть на этой проклятой площадке. Но должен же быть способ
выкинуть их. _Д_о_л_ж_е_н _б_ы_т_ь_.
Грузовики и машины снова поехали по площадке, направляясь прочь. За
ними последовали солдаты, многие из которых были ранены и хромали, время
от времени они останавливались, чтобы сделать несколько выстрелов в
преследователей, а затем шатаясь шли дальше. Маклин заставил себя встать и
побежать, и когда он оторвался от укрытия, он почувствовал толчок в
куртку, и понял, что пролетела пуля. Он четыре раза нажал на курок не
прицеливаясь, а потом покатил вслед за остатками своей Армии Совершенных
Воинов, в то время как по бетону чиркали пулеметные пули и вокруг него
продолжали умирать люди.
Когда Маклин вернулся обратно в лагерь, он обнаружил, что капитан
Сэттерли уже принимает рапорт от других уцелевших офицеров, а лейтенант
Тетчер назначает разведчиков нести охрану по наружному краю лагеря, чтобы
не пропустить контратаку Верности. Маклин забрался наверх бронированной
машины и осмотрел парковочную площадку. Она выглядела как бойня, сотни тел
лежали грудами среди горящих обломков. Среди трупов уже сновали сборщики
из Американской Верности, подбирающие оружие и боезапасы. Он услышал
победные крики, доносящиеся со стороны противника.
- Еще не кончено! - вскричал полковник. - Еще ничего не кончено! - Он
выпустил последние пули из кольта по сборщикам, но так сильно дрожал, что
ни черта не мог прицелиться.
- Полковник! - Это был капитан Сэттерли. - Мы готовим новую атаку?
- Да! Немедленно! Еще ничего не кончено! Ничего не кончено, до тех
пор пока я не прикажу!
- Мы не можем предпринять еще одну фронтальную атаку! - заявил еще
один голос. - Это самоубийство!
- Что? - огрызнулся Маклин, и посмотрел, кто это там осмеливается
подвергать сомнению его приказы. Это был Роланд Кронингер, куртка его была
пропитана кровью. Это была чья-то чужая кровь, Роланд не был ранен, и
грязные повязки все еще были у него на лице. Стекла его очков были
забрызганы кровью. - Что вы сказали?
- Я сказал, что мы не сможем осуществить еще одно фронтальное
наступление! У нас осталось возможно не более трех тысяч человек,
способных вести бой! Если мы снова пойдем на эти пулеметы, мы потеряем еще
сотен пять, и все равно ничего не получим!
- Вы говорите, что у нас нет желания прорваться - или вы говорите
только за себя?
Роланд глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Он никогда раньше не
видел такой резни, и он сейчас был бы мертв, если бы в упор не застрелил
одного солдата Верности. - Я говорю, что мы должны найти другой способ
взять площадку.
- А я говорю, что мы снова будем атаковать. Прямо сейчас, прежде, чем
они снова организуют свою оборону!
- Да они вовсе никогда и не были дезорганизованы, черт побери! -
закричал Роланд.
Наступила тишина, нарушаемая только стонами раненых и треском пожара.
Маклин свирепо уставился на Роланда. Это было впервые, когда Роланд
осмелился кричать на него. Вот, пожалуйста, он обсуждает приказы Маклина
перед другими офицерами.
- Послушайте меня, - продолжал Роланд, прежде чем полковник или
кто-нибудь другой смог заговорить. - Думаю, что я знаю слабое место в их
крепости - и не одно. Световые окна в крышах.
Какое-то время Маклин не отвечал. Взгляд его, уставившийся на
Роланда, горел от злобы.
- Световые окна, - повторил он. - Световые окна. Они на крыше. Как мы
попадем на эту затраханную крышу? Полетим?
Его аргументы прервал хохот. Альвин Мангрим склонился на искореженный
капот красного "Кадиллака". Из треснувшего радиатора с шипением выходил
пар. Металл был испещрен следами пуль, ручейки крови стекали из смотровой
щели башни. Мангрим усмехался, лоб его был глубоко рассечен металлическим
осколком.
- Вы хотите забраться на эту крышу, полковник? Я могу туда вас
подсадить.
- Как?
Он держал перед собой руки и шевелил пальцами.
- Я раньше был плотником, - сказал он. - Иисус был плотником. Иисус
тоже много знал о ножах. Поэтому они его и распяли. Когда я был плотником,
я строил собачьи конуры. Только это были не обычные собачьи конуры, - о,
нет! Это были замки, в которых жили рыцари. Да, я читал книги о замках и
прочем дерьме, потому что хотел, чтобы эти конуры были совсем особыми. В
некоторых из этих книг были интересные вещи.
- Например? - нетерпеливо спросил Роланд.
- Ну... Как залезть на крышу. - Он обратил свое внимание на
полковника Маклина. - Вы даете мне телефонный провод, колючую проволоку и
хорошую крепкую деревяшку, и разрешаете мне разобрать несколько этих
сломанных машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150