Было жалко, что, одни из
лучших, они будут в конечном итоге скрыты под маской.
- Уговор, - сказал он, и они кивнули на это.
Они покинули таверну "Ведро Крови", чтобы забрать бензин из грузовика
мертвого мужчины. Сзади них рыжеволосая карга подскочила к столу, который
они покинули, и смотрела на муху, носящуюся с жужжанием по кругу в
перевернутом стакане. Вдруг она подняла стакан, схватила муху, и прежде
чем та успела ускользнуть из ее руки, карга запихнула ее в рот и раздавила
зубами.
Ее лицо перекосилось. Она открыла рот и выплюнула маленький комок
сероватой зелени в костер, где он зашипел как кислота.
- Отвратительно! - сказала она и вытерла язык опилками.
52. ПУТЕШЕСТВУЮЩИЙ В ОДИНОЧКУ
Он ждал их возвращения в темноте. Был сильный ветер. Он сладко пел
для душ миллионов умерших и еще живых, но когда ветер был такой сильный,
он не мог видеть отчетливо очень далеко. Он сидел в темноте, в своем новом
обличье и в новой коже, ветер завывал вокруг как гнусавый хор, и он думал,
что может быть - только _м_о_ж_е_т _б_ы_т_ь_ - уже была полночь. Но он
понимал изгибы и повороты времени, и если даже это было еще не утро, то
уже наверняка _з_а_в_т_р_а_. Он мог быть очень терпеливым, если ему
приходилось.
Семь лет пролетели для него быстро; он путешествовал по дорогам,
одинокий странник, через Огайо, Индиану, Теннеси, Арканзас. Случалось, он
ненадолго селился в сражающихся деревнях, иногда жил один в пещерах или
заброшенных машинах, в зависимости от настроения. Где бы он ни проходил,
это место было омрачено его присутствием. Поселения, в которых остались
только надежда и сострадание, вымирали, потому что обитатели убивали друг
друга или сами себя. Он умел доказать им, как пуста жизнь и к какой
трагедии может привести ложная надежда. Если твой ребенок голоден, убей
его, убеждал он умирающих от голода матерей; самоубийство - благородный
поступок, говорил он юношам, вопрошавшим совета. Он был кладезем мудрости,
которой жаждал поделиться. Все собаки разносят рак, и поэтому должны быть
убиты; люди с келоидами приучились к сырому детскому мясу; новые города
строятся на месте дикой Канады, и именно туда надо идти. Вы можете
получить больше белков, если будете обгладывать свои собственные пальцы -
в конце концов, много ли вам надо?
Он не уставал удивляться тому, как легко можно заставить людей
верить.
Это была блестящая вечеринка. Но была одна неприятная вещь, и эта
вещь терзала его с утра до ночи.
"Где находилось стеклянное кольцо?"
Женщина - Сестра - к этому времени была, конечно же, мертва. Ее
судьба не волновала его в любом случае. Где была стеклянная вещь и у кого
она? Много раз он чувствовал, что находится далеко от нее, но следующий
перекресток верно приведет его к ней, однако инстинкты часто подводили
его, и он выбирал не то направление. Он заострял внимание на каждом, кого
встречал, но той женщины среди них не было, как не было и стеклянного
кольца. Время от времени его продвижение замедлялось в каком-то месте,
потому что возникало много возможностей в поселениях, и потому что даже
если стеклянного кольца там не было, ему начинало казаться, что это не
имеет такого большого значения. Это ведь ничего не меняло. Эта вечеринка
оставалась его вечеринкой, и ничего не менялось. Угроза, которую он
чувствовал от кольца, вернувшись в свой дом в Нью-Джерси, все еще
оставалась с ним, но что бы это стеклянное кольцо из себя ни представляло,
оно без сомнения не создавало разницы в его существовании или в вещах,
окружавших его.
- Нет проблем, - думал он. - Но где же оно? У кого она было? И когда
оно появится?
Он часто вспоминал день, когда свернул с М-80 на своем французском
велосипеде и покатил на юг. Иногда он удивлялся, что бы могло произойти,
если бы он вернулся по М-80 на восток? Нашел бы он женщину и стеклянное
кольцо? Почему часовые той станции Красного Креста не видели ее тогда,
если, конечно, она была все еще жива? Но он не мог видеть всего или знать
всего; он мог, видел и знал только то, что говорили ему его переменчивые
глаза или то, что он выбирал из человеческой памяти или то, что его
исследователи приносили из темноты. Как раз сейчас они возвращались к
нему. Он чувствовал, что много их собралось вместе со всех пределов, и
сейчас они приближались с неподветренной стороны. Он постарался
переместиться по направлению к двери, и велосипедные колеса под ним
скрипнули.
Первый тронул его щеку и присосался к сырому мясу. Появился второй с
мушиным жужжанием через щель в стене, затем сел ему на лоб и тотчас же
присосался к мясистой поверхности. Затем присоединились еще двое, и тоже
присосались к мясу.
Он видел темные леса, заледеневшие лужи, какое-то маленькое животное
лежало мертвым в кустах. Ворон пронесся, что-то сломав, и потом закружился
прочь.
Еще больше мух присосалось к его лицу. Образы всплывали перед ним:
женщина чистила щеткой одежду в залитой светом комнате, двое мужчин
сражались в аллее на ножах, двухголовый кабан нюхал кухонную помойку, а
его четыре глаза влажно блестели.
Мухи ползали по его лицу, насасываясь крови из сырого мяса одна за
другой.
Он видел темные дома, слышал, как кто-то очень плохо играл на гармони
и кто-то еще хлопал в такт; лица вокруг костра, разговор о том, какие
бейсбольные игры были любимы летними ночами; голые мужчины и женщина
сплетались на матрасе; руки в работе, чистили винтовку; вспышки света и
голос, говорящий: "Найди меня, игрушечка-прелесть, не..."
С_т_о_п_.
Образ света и голоса застыл у него перед глазами, как сооружение.
Он вздрогнул.
Мухи все еще сидели на его лице, но он сосредоточил свое внимание на
образе света. Это было только красной вспышкой, и он не мог сказать
многого об этом.
Его руки сжались в кулаки, длинные и грязные ногти оставили следы
полумесяца на коже, но не продавили до крови.
Вперед, подумал он, и фильм памяти начал размываться.
- ...Я? - сказал голос - мужской голос. А потом проникновенный шепот:
- Драгоценности!
С_т_о_п_.
Он посмотрел сверху вниз, и туда, где была рука мужчины.
В_п_е_р_е_д_.
- ...Круг из стекла, раскаленный добела, с темно-красным и
коричневым. Комната с опилками на полу. Стаканы. Карты на столе.
Он знал это место. Он был там раньше и он послал своих наблюдателей
туда, потому что это было место, где останавливались путники. "Ведро
Крови" находилась примерно в миле отсюда, как раз за следующей горой.
Его внутренний глаз увидел это глазами мухи. Вспышка от выстрела,
горячая волна, тело, блюющее кровью и спотыкавшееся о столы.
Взрыв от ружья, горячая шоковая волна, блюющее кровью и спотыкающееся
о стол тело.
Женский голос сказал:
- Что? Этого хочешь? - А потом приказ: - Пушки на стол.
Я нашел тебя, подумал он.
Он поймал смутный вид ее лица. Стала красавицей, не так ли? Это была
она? Да, да! Это должна была быть она! Стеклянное кольцо опустилось в
кожаный футляр. Это должна быть она! Действие продолжалось. Другое лицо:
мужчина с ясными голубыми глазами и седой бородой.
- Прокаженный! Прокаженный! - кричал кто-то. Седоволосый мужчина там
был, и он знал, что лицо, принадлежащее тому самому человеку, которого все
звали Скамбэг. Еще голоса.
- Будьте моими гостями... Дервин - охотник... когда-то имел и другую
ногу, да... Ради Бога, не ходите на запад, говорят, там проклятое
сатанинское место.
Он улыбался.
- ...Мы направляемся на юг... в той стороне находится Мериз Рест...
но для этого нужен бензин, не так ли?
Голоса смолкли, свет изменился и появились темные леса и дома за
ними. Он продолжал играть движением памяти. Это было оно, конечно.
- ...Мы направляемся на юг... В той стороне находится Мериз Рест...
Мериз Рест, думал он. Пятьдесят миль на юг. Я нашел его! Вперед, на
юг к Мериз Рест!
Но стоило ли ждать? Сестра и стеклянное кольцо могли до сих пор
находиться в "Ведре Крови", всего лишь в миле отсюда. Было еще время
съездить туда и...
- Лестер! Я принесла тебе чашу...
Раздался грохот бьющейся глиняной посуды, ее дыхание перехватило от
ужаса. Он настроился так, чтобы видеть своими глазами. Возле двери сарая
стояла женщина, к которой три недели назад он пристроился как мастер на
все руки; она была все еще хорошенькая, и это было слишком плохо, что
дикое животное разорвало ее маленькую девочку в один из вечеров в лесу две
недели назад, потому что ребенок был очень похож на нее. Женщина поставила
перед ним миску супа. Она была неуклюжей шлюхой, думал он. Хотя любой был
бы неуклюжим, имея только по два пальца на каждой руке.
Держа фонарь когтем левой руки, она видела освещенное, разорванное и
облепленное мухами лицо мастера на все руки Лестера.
- Привет, мисс Спери, - прошептал он, и рой мух закружился вокруг его
лица.
Женщина отступила на шаг по направлению к двери. Ее лицо застыло от
ужаса. И почему он решил, что она хорошенькая?
- Вы ведь не боитесь, мисс Спери, да? - спросил он. Он протянул руку,
ткнул пальцем в пол и сам потянулся вперед. Колеса жалко скрипнули,
лишенные масла.
- Я... Я... - Она пыталась сказать, но не могла. Ее ноги были
захвачены, и он понимал, что она знает, что отсюда бежать некуда, кроме
как в лес.
- Конечно, вы не боитесь меня, - сказал он мягко.
- Я, конечно, не самый мужественный, да? Ты наверняка жалеешь бедняг,
вроде меня.
Колеса скрипнули, еще скрипнули.
- Отстань... Отстань от меня...
- Мисс Спери, тот с кем вы говорите, это старый Лестер. Всего лишь
старый Лестер, всего-навсего. Вы хотите мне что-нибудь сказать?
Она почти вырвалась, почти убежала, но он сказал:
- Оставлять старого Лестера одного очень нехорошо. - И она вернулась
обратно в его объятия как теплая замазка.
- Почему вы не тушите свет, мисс Спери? Давайте приятно поговорим. Я
могу быть очень благодарным.
Фонарь был опущен на пол.
Как просто, думал он. Наверное потому, что она уже ходила как
неживая.
- Кажется, мне нужно удостовериться, что мое ружье там, - сказал он и
качнул головой в сторону ружья в углу. - Не принесете ли вы его мне?
Она взяла ружье.
- Мисс Спери? - сказал он. - Я хочу, чтобы вы приставили дуло ко рту
и положили палец на курок. Да, прямо вперед. Примерно так. О, вы все
делаете прекрасно!
Ее глаза оставались ясными и блестящими, и слезы катились по щекам.
- Теперь... я хочу, чтобы вы ради меня испытали это ружье. Спустите
курок чтобы проверить, исправно ли. Хорошо?
Она сопротивлялась ему, в эту секунду испытала такое желание жить,
какое, наверное, не испытывала никогда раньше.
- Угодите Лестеру! - говорил он. - Ну, надавите слегка, ну?
Ружье выстрелило.
Он подался вперед, и колеса скрипнули под ее телом. "Ведро Крови!" -
думал он. Скорее туда! Но затем: нет, нет. Ждать, только ждать. Он знал,
Сестра находилась в дороге и направлялась в Мериз Рест. У него не много
времени займет пройти к этому поселению. Он мог опередить ее, а потом
ждать. В Мериз Рест очень много людей, а значит много возможностей. Она,
должно быть, уже покинула таверну и сейчас в пути.
Теперь я не потеряю ее, поклялся он. Я прибуду в Мериз Рест раньше
тебя.
Старый Лестер расквитается с тобой, сучка!
Это будет замечательная маскировка, решил он. Необходимо всего лишь
внести несколько изменений, если он собирается пройти это расстояние. И за
то время, пока она будет добираться до Мериз Рест, он уже будет ждать и
будет готов сплясать "Ватуси" на ее костях, когда она будет валяться в
грязи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
лучших, они будут в конечном итоге скрыты под маской.
- Уговор, - сказал он, и они кивнули на это.
Они покинули таверну "Ведро Крови", чтобы забрать бензин из грузовика
мертвого мужчины. Сзади них рыжеволосая карга подскочила к столу, который
они покинули, и смотрела на муху, носящуюся с жужжанием по кругу в
перевернутом стакане. Вдруг она подняла стакан, схватила муху, и прежде
чем та успела ускользнуть из ее руки, карга запихнула ее в рот и раздавила
зубами.
Ее лицо перекосилось. Она открыла рот и выплюнула маленький комок
сероватой зелени в костер, где он зашипел как кислота.
- Отвратительно! - сказала она и вытерла язык опилками.
52. ПУТЕШЕСТВУЮЩИЙ В ОДИНОЧКУ
Он ждал их возвращения в темноте. Был сильный ветер. Он сладко пел
для душ миллионов умерших и еще живых, но когда ветер был такой сильный,
он не мог видеть отчетливо очень далеко. Он сидел в темноте, в своем новом
обличье и в новой коже, ветер завывал вокруг как гнусавый хор, и он думал,
что может быть - только _м_о_ж_е_т _б_ы_т_ь_ - уже была полночь. Но он
понимал изгибы и повороты времени, и если даже это было еще не утро, то
уже наверняка _з_а_в_т_р_а_. Он мог быть очень терпеливым, если ему
приходилось.
Семь лет пролетели для него быстро; он путешествовал по дорогам,
одинокий странник, через Огайо, Индиану, Теннеси, Арканзас. Случалось, он
ненадолго селился в сражающихся деревнях, иногда жил один в пещерах или
заброшенных машинах, в зависимости от настроения. Где бы он ни проходил,
это место было омрачено его присутствием. Поселения, в которых остались
только надежда и сострадание, вымирали, потому что обитатели убивали друг
друга или сами себя. Он умел доказать им, как пуста жизнь и к какой
трагедии может привести ложная надежда. Если твой ребенок голоден, убей
его, убеждал он умирающих от голода матерей; самоубийство - благородный
поступок, говорил он юношам, вопрошавшим совета. Он был кладезем мудрости,
которой жаждал поделиться. Все собаки разносят рак, и поэтому должны быть
убиты; люди с келоидами приучились к сырому детскому мясу; новые города
строятся на месте дикой Канады, и именно туда надо идти. Вы можете
получить больше белков, если будете обгладывать свои собственные пальцы -
в конце концов, много ли вам надо?
Он не уставал удивляться тому, как легко можно заставить людей
верить.
Это была блестящая вечеринка. Но была одна неприятная вещь, и эта
вещь терзала его с утра до ночи.
"Где находилось стеклянное кольцо?"
Женщина - Сестра - к этому времени была, конечно же, мертва. Ее
судьба не волновала его в любом случае. Где была стеклянная вещь и у кого
она? Много раз он чувствовал, что находится далеко от нее, но следующий
перекресток верно приведет его к ней, однако инстинкты часто подводили
его, и он выбирал не то направление. Он заострял внимание на каждом, кого
встречал, но той женщины среди них не было, как не было и стеклянного
кольца. Время от времени его продвижение замедлялось в каком-то месте,
потому что возникало много возможностей в поселениях, и потому что даже
если стеклянного кольца там не было, ему начинало казаться, что это не
имеет такого большого значения. Это ведь ничего не меняло. Эта вечеринка
оставалась его вечеринкой, и ничего не менялось. Угроза, которую он
чувствовал от кольца, вернувшись в свой дом в Нью-Джерси, все еще
оставалась с ним, но что бы это стеклянное кольцо из себя ни представляло,
оно без сомнения не создавало разницы в его существовании или в вещах,
окружавших его.
- Нет проблем, - думал он. - Но где же оно? У кого она было? И когда
оно появится?
Он часто вспоминал день, когда свернул с М-80 на своем французском
велосипеде и покатил на юг. Иногда он удивлялся, что бы могло произойти,
если бы он вернулся по М-80 на восток? Нашел бы он женщину и стеклянное
кольцо? Почему часовые той станции Красного Креста не видели ее тогда,
если, конечно, она была все еще жива? Но он не мог видеть всего или знать
всего; он мог, видел и знал только то, что говорили ему его переменчивые
глаза или то, что он выбирал из человеческой памяти или то, что его
исследователи приносили из темноты. Как раз сейчас они возвращались к
нему. Он чувствовал, что много их собралось вместе со всех пределов, и
сейчас они приближались с неподветренной стороны. Он постарался
переместиться по направлению к двери, и велосипедные колеса под ним
скрипнули.
Первый тронул его щеку и присосался к сырому мясу. Появился второй с
мушиным жужжанием через щель в стене, затем сел ему на лоб и тотчас же
присосался к мясистой поверхности. Затем присоединились еще двое, и тоже
присосались к мясу.
Он видел темные леса, заледеневшие лужи, какое-то маленькое животное
лежало мертвым в кустах. Ворон пронесся, что-то сломав, и потом закружился
прочь.
Еще больше мух присосалось к его лицу. Образы всплывали перед ним:
женщина чистила щеткой одежду в залитой светом комнате, двое мужчин
сражались в аллее на ножах, двухголовый кабан нюхал кухонную помойку, а
его четыре глаза влажно блестели.
Мухи ползали по его лицу, насасываясь крови из сырого мяса одна за
другой.
Он видел темные дома, слышал, как кто-то очень плохо играл на гармони
и кто-то еще хлопал в такт; лица вокруг костра, разговор о том, какие
бейсбольные игры были любимы летними ночами; голые мужчины и женщина
сплетались на матрасе; руки в работе, чистили винтовку; вспышки света и
голос, говорящий: "Найди меня, игрушечка-прелесть, не..."
С_т_о_п_.
Образ света и голоса застыл у него перед глазами, как сооружение.
Он вздрогнул.
Мухи все еще сидели на его лице, но он сосредоточил свое внимание на
образе света. Это было только красной вспышкой, и он не мог сказать
многого об этом.
Его руки сжались в кулаки, длинные и грязные ногти оставили следы
полумесяца на коже, но не продавили до крови.
Вперед, подумал он, и фильм памяти начал размываться.
- ...Я? - сказал голос - мужской голос. А потом проникновенный шепот:
- Драгоценности!
С_т_о_п_.
Он посмотрел сверху вниз, и туда, где была рука мужчины.
В_п_е_р_е_д_.
- ...Круг из стекла, раскаленный добела, с темно-красным и
коричневым. Комната с опилками на полу. Стаканы. Карты на столе.
Он знал это место. Он был там раньше и он послал своих наблюдателей
туда, потому что это было место, где останавливались путники. "Ведро
Крови" находилась примерно в миле отсюда, как раз за следующей горой.
Его внутренний глаз увидел это глазами мухи. Вспышка от выстрела,
горячая волна, тело, блюющее кровью и спотыкавшееся о столы.
Взрыв от ружья, горячая шоковая волна, блюющее кровью и спотыкающееся
о стол тело.
Женский голос сказал:
- Что? Этого хочешь? - А потом приказ: - Пушки на стол.
Я нашел тебя, подумал он.
Он поймал смутный вид ее лица. Стала красавицей, не так ли? Это была
она? Да, да! Это должна была быть она! Стеклянное кольцо опустилось в
кожаный футляр. Это должна быть она! Действие продолжалось. Другое лицо:
мужчина с ясными голубыми глазами и седой бородой.
- Прокаженный! Прокаженный! - кричал кто-то. Седоволосый мужчина там
был, и он знал, что лицо, принадлежащее тому самому человеку, которого все
звали Скамбэг. Еще голоса.
- Будьте моими гостями... Дервин - охотник... когда-то имел и другую
ногу, да... Ради Бога, не ходите на запад, говорят, там проклятое
сатанинское место.
Он улыбался.
- ...Мы направляемся на юг... в той стороне находится Мериз Рест...
но для этого нужен бензин, не так ли?
Голоса смолкли, свет изменился и появились темные леса и дома за
ними. Он продолжал играть движением памяти. Это было оно, конечно.
- ...Мы направляемся на юг... В той стороне находится Мериз Рест...
Мериз Рест, думал он. Пятьдесят миль на юг. Я нашел его! Вперед, на
юг к Мериз Рест!
Но стоило ли ждать? Сестра и стеклянное кольцо могли до сих пор
находиться в "Ведре Крови", всего лишь в миле отсюда. Было еще время
съездить туда и...
- Лестер! Я принесла тебе чашу...
Раздался грохот бьющейся глиняной посуды, ее дыхание перехватило от
ужаса. Он настроился так, чтобы видеть своими глазами. Возле двери сарая
стояла женщина, к которой три недели назад он пристроился как мастер на
все руки; она была все еще хорошенькая, и это было слишком плохо, что
дикое животное разорвало ее маленькую девочку в один из вечеров в лесу две
недели назад, потому что ребенок был очень похож на нее. Женщина поставила
перед ним миску супа. Она была неуклюжей шлюхой, думал он. Хотя любой был
бы неуклюжим, имея только по два пальца на каждой руке.
Держа фонарь когтем левой руки, она видела освещенное, разорванное и
облепленное мухами лицо мастера на все руки Лестера.
- Привет, мисс Спери, - прошептал он, и рой мух закружился вокруг его
лица.
Женщина отступила на шаг по направлению к двери. Ее лицо застыло от
ужаса. И почему он решил, что она хорошенькая?
- Вы ведь не боитесь, мисс Спери, да? - спросил он. Он протянул руку,
ткнул пальцем в пол и сам потянулся вперед. Колеса жалко скрипнули,
лишенные масла.
- Я... Я... - Она пыталась сказать, но не могла. Ее ноги были
захвачены, и он понимал, что она знает, что отсюда бежать некуда, кроме
как в лес.
- Конечно, вы не боитесь меня, - сказал он мягко.
- Я, конечно, не самый мужественный, да? Ты наверняка жалеешь бедняг,
вроде меня.
Колеса скрипнули, еще скрипнули.
- Отстань... Отстань от меня...
- Мисс Спери, тот с кем вы говорите, это старый Лестер. Всего лишь
старый Лестер, всего-навсего. Вы хотите мне что-нибудь сказать?
Она почти вырвалась, почти убежала, но он сказал:
- Оставлять старого Лестера одного очень нехорошо. - И она вернулась
обратно в его объятия как теплая замазка.
- Почему вы не тушите свет, мисс Спери? Давайте приятно поговорим. Я
могу быть очень благодарным.
Фонарь был опущен на пол.
Как просто, думал он. Наверное потому, что она уже ходила как
неживая.
- Кажется, мне нужно удостовериться, что мое ружье там, - сказал он и
качнул головой в сторону ружья в углу. - Не принесете ли вы его мне?
Она взяла ружье.
- Мисс Спери? - сказал он. - Я хочу, чтобы вы приставили дуло ко рту
и положили палец на курок. Да, прямо вперед. Примерно так. О, вы все
делаете прекрасно!
Ее глаза оставались ясными и блестящими, и слезы катились по щекам.
- Теперь... я хочу, чтобы вы ради меня испытали это ружье. Спустите
курок чтобы проверить, исправно ли. Хорошо?
Она сопротивлялась ему, в эту секунду испытала такое желание жить,
какое, наверное, не испытывала никогда раньше.
- Угодите Лестеру! - говорил он. - Ну, надавите слегка, ну?
Ружье выстрелило.
Он подался вперед, и колеса скрипнули под ее телом. "Ведро Крови!" -
думал он. Скорее туда! Но затем: нет, нет. Ждать, только ждать. Он знал,
Сестра находилась в дороге и направлялась в Мериз Рест. У него не много
времени займет пройти к этому поселению. Он мог опередить ее, а потом
ждать. В Мериз Рест очень много людей, а значит много возможностей. Она,
должно быть, уже покинула таверну и сейчас в пути.
Теперь я не потеряю ее, поклялся он. Я прибуду в Мериз Рест раньше
тебя.
Старый Лестер расквитается с тобой, сучка!
Это будет замечательная маскировка, решил он. Необходимо всего лишь
внести несколько изменений, если он собирается пройти это расстояние. И за
то время, пока она будет добираться до Мериз Рест, он уже будет ждать и
будет готов сплясать "Ватуси" на ее костях, когда она будет валяться в
грязи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150