Она увидела отблеск от стеклянного кольца, когда один из
мальчишек отнимал его у другого, затем за него стали драться двое других,
и ей стало плохо при мысли, что стеклянное кольцо сейчас разобьется. Она
шагнула вперед, но острия полдюжины копий вонзились в спину.
А потом произошло нечто ужасное, один из мальчишек, уже одуревший от
самогона, поднял стеклянное кольцо над головой, и в это время его схватил
сзади другой, стараясь отнять. Кольцо выскользнуло из его рук и полетело
по воздуху, а Сестра почувствовала, что у нее вырвался крик. Она увидела,
как оно падает, как будто ужасно замедленным движением, на каменный пол,
услышала, как сама кричит: "Нет!", но ничего не могла сделать. Круг из
стекла падал... падал... падал...
Чья-то рука схватила его прежде, чем оно ударилось о пол, и кольцо
засверкало пламенными цветами, как будто внутри него взрывались метеоры.
Его поймала та фигура, в пальто с капюшоном, которая приземлилась на
капот "джипа". Он был выше, чем другие, по меньшей мере на фут, и когда он
приближался к Сестре, мальчишки вокруг него расступались, давая ему
дорогу. Лицо его все еще было скрыто капюшоном. Крики и шум хлопающих
деревяшек, барабанные удары стали запинаться и слабеть по мере того как
этот парень неторопливо проходил сквозь толпу других. Стеклянное кольцо
засветилось сильным, ярким блеском. И тогда мальчишка встал перед Сестрой.
- Что это? - спросил он, держа кольцо перед собой. Другие перестали
плясать и кричать и стали собираться вокруг, чтобы понаблюдать.
- Это принадлежит мне, - ответила Сестра.
- Нет. Это раньше принадлежало тебе. Я спросил, что это.
- Это, - она сделала паузу, стараясь решить, что сказать, - это
волшебное, - сказала она. - Это чудо, если ты знаешь, как им пользоваться.
Пожалуйста - она услышала у себя в голосе необычный призвук мольбы. -
Пожалуйста, не разбейте его.
- А что, если бы я разбил? Что, если бы я дал ему упасть и разбиться?
Чудо бы разбилось?
Она молчала, зная, что мальчишка насмехается над ней.
Он стянул капюшон назад, открыв лицо.
- Я не верю в чудеса, - сказал он. - Это для дураков и детей.
Он был старше других - лет, может быть, семнадцати или восемнадцати.
Он был почти таким же высоким, как она, а ширина плеч говорила о том, что
когда он вырастет и поправится, то будет крупным мужчиной. Лицо у него
было худое и мертвенно-бледное, с острыми скулами, а глаза пепельного
цвета.
В темно-каштановые волосы длиной до плеч были вплетены небольшие
косточки и перья, и выглядел он сурово и серьезно, как индейский вождь.
Нижнюю часть лица прикрывали тонкие светло-коричневые волосы бороды,
но Сестра могла видеть, что линия подбородка была сильная, квадратная.
Широкие темные брови добавляли выражению лица суровость, а переносица была
уплощена и искривлена как у боксера. Он был симпатичный юноша, но,
конечно, опасный. И, как поняла Сестра, он не был ни ребенком, ни дураком.
В молчании он рассматривал стекло. Затем спросил:
- Куда вы собирались?
- Мериз Рест, - нервно проговорил Хьюг. - Мы просто бедные
путешественники. Мы ничего не...
- Заткнись, - приказал парень, и Хьюг запнулся. Он несколько секунд
неподвижно и пристально смотрел на Пола, затем хмыкнул и перевел взгляд. -
Мериз Рест, - повторил парень. - Вы примерно в пятнадцати милях к востоку
от Мериз Рест. Почему вы туда направляетесь?
- Мы собирались пройти туда по дороге к югу, - сказала Сестра. - Мы
рассчитывали получить еду и воду.
- Вот как? Ну, тогда вам не повезло. Еды в Мериз Рест почти не
осталось. Они там голодают, а пруд у них высох примерно пять месяцев
назад. Для питья они растапливают снег, как и все другие.
- Снег содержит радиацию, - сказал Хьюг. - Если будешь пить талый
снег, то это тебя убьет.
- А ты кто? Эксперт?
- Нет, но я... я был врачом, и я знаю, о чем говорю.
- Врачом? Каким врачом?
- Я был хирургом, - сказал Хьюг, и гордость снова прокралась в его
голос. - Я был лучшим хирургом в Амарильо.
- Хирургом? Ты хочешь сказать, что ты оперировал больных?
- Правильно, и у меня не умирали пациенты, ни один.
Сестра решила шагнуть вперед. Мгновенно рука парня схватилась за
пистолет у пояса под пальто.
- Послушай, - сказала Сестра, - давай покончим с этим кочевряженьем
вокруг. Вы уже получили все, что у нас есть. Остаток пути мы пройдем
пешком - но я хочу взять обратно это стеклянное кольцо. Я хочу забрать его
сейчас. И если вы собираетесь убить меня, лучше так и сделайте, потому что
или вы отдаете мне кольцо, или я забираю его у вас.
Парень оставался неподвижным, его ястребиный взгляд изучал ее.
- Вот оно! - подумала она. И сердце у нее забилось. Она сделала
движение, чтобы подойти к нему, но он неожиданно засмеялся и отступил
назад. Кольцо он держал наверху, и как будто бы хотел уронить его на пол
пещеры.
Сестра остановилась.
- Не надо, - сказала она. - Пожалуйста, не надо!
Рука его задержалась в воздухе. Сестра напряглась, готовая броситься
за ним, если он разожмет пальцы.
- Робин? - позвал слабый голос из глубины пещеры. - Робин?
Парень еще несколько секунд всматривался в лицо Сестры, взгляд был
тяжелый и жесткий, затем моргнул, опустил руку и предложил кольцо ей.
- На. Это в любом случае и дерьма не стоит.
Она взяла его, облегчение пробежало по ее костям.
- Никто из вас никуда не уедет, - сказал парень. - Особенно вы,
доктор.
- Эге? - Ужас пронзил его.
- Шагайте вглубь пещеры, - скомандовал парень. - Вы все. - Они
заколебались. - Давай, - сказал он голосом, в котором чувствовалось, что
он привык, чтобы ему повиновались.
Они это сделали, и через мгновение Сестра увидела еще несколько фигур
в дальнем углу помещения. Трое из них были мальчишки с маской Иова
различной степени тяжести, один из них вообще едва держал прямо свою
изуродованную голову. В углу на полу лежал на ложе из соломы и листьев
худой мальчик с каштановыми волосами лет десяти или одиннадцати, лицо у
него блестело от горячечного пота. На его белевшей груди, как раз ниже
сердца, было наложено что-то вроде пластыря из промасленных листьев, а
вокруг него сочилась кровь. Раненый, когда увидел их, постарался поднять
голову, но у него не было силы.
- Робин? - прошептал он, - это ты?
- Я здесь, Баки. - Робин склонился над ним и отвел влажные волосы со
лба мальчика.
- Мне больно... Так сильно. - Баки закашлял, и у него на губах
запенилась кровь. Робин быстро листочком стер ее. - Ты ведь не выпустишь
меня, когда будет темно?
- Нет, - тихо сказал Робин. - Я не выпущу тебя, когда будет темно. -
Он посмотрел на Сестру глазами, которым было сто лет. - Баки подстрелили
три дня назад. - Осторожными движениями он мягко снял пластырь из листьев.
На месте раны была безобразная алая дыра с гноящимися отекшими серыми
краями. - Я не верю в волшебство или чудеса, - сказал он. - Но может быть
чудо то, что мы сегодня нашли Вас, док. Вы сейчас удалите пулю.
- Я? - Хьюг почти задохнулся. - О, нет. Я не могу. Нет.
- Вы сказали, что оперировали больных. Вы сказали, что у вас не погиб
ни один пациент.
- Это было целую вечность назад! - завопил Хьюг. - Посмотрите на эту
рану! Она слишком близко к сердцу! - Он протянул беспомощную руку. - Такой
рукой я не могу даже салата нарезать.
Робин встал и приблизился к Хьюгу, так что они почти оказались нос к
носу.
- Вы врач, - сказал он. - Вы сейчас удалите пулю и приведете его в
порядок, или же можете начинать копать могилу для себя и своих друзей.
- Но я не могу! Здесь нет ни инструментов, ни света, ни дезинфекции,
ни обезболивающих! Я семь лет не оперировал, да я и не был сердечным
хирургом вообще! Мне очень жаль. У этого мальчика нет шансов.
Пистолет Робина вновь поднялся и уперся в глотку Хьюга. Врач, который
не может помочь любому, не должен жить. Вы же только небо коптите, а?
- Пожалуйста... пожалуйста. - Хьюг задыхался, глаза у него
выпучились.
- Подожди минутку, - сказала Сестра. - Рана уже открыта. Все, что
тебе нужно сделать, это удалить пулю.
- О, конечно! Конечно! Просто удалить пулю. - Хьюг хихикнул, почти на
грани истерики. - Сестра, пуля может быть в любом месте! А чем я должен
останавливать кровь? А как я должен выковыривать эту проклятую штуку
оттуда - пальцами?
- У нас есть ножи - сказал ему Робин. - Мы можем прокалить их на
огне. Это их очистит, верно?
- В подобных условиях не может быть такого понятия, как "чистота"!
Боже мои, вы не знаете, о чем вы меня просите!
- Мы не просим, мы приказываем. Делайте, доктор.
Хьюг взглянул на Пола и Сестру в надежде на помощь, но они ничего не
могли сделать.
- Я не могу, - хрипло прошептал он. - Пожалуйста... Я убью его, если
попытаюсь удалить пулю.
- А если не попытаетесь, то он умрет наверняка. Я здесь вождь. Когда
я даю слово, я его держу. Баки подстрелили, потому что я его послал с
другими остановить проходивший грузовик. Но он еще не был готов убивать
кого-нибудь и не умел достаточно быстро увертываться от пуль. - Он ткнул
пистолет в горло Хьюга. - А я уже готов убивать. Я делал это раньше. И
сейчас я обещал Баки, что я сделаю для него все, что смогу. Так что - или
вы удаляете пулю, или мне придется вас убить.
Хьюг сглотнул, глаза от страха наполнились слезами.
- Но столько всего... я столько всего забыл.
- Вспоминай. И побыстрее.
Хьюг дрожал. Он закрыл глаза, снова их открыл. Парень был еще здесь.
Сердце билось так, что чувствовалось во всем теле. "Что я помню?" -
спросил он себя. - "Подумай, о черт! Ничто не сложится само, все в таком
смутном беспорядке". Парень ждал, держа палец на спусковом крючке. Хьюг
осознал, что ему придется действовать инстинктивно, и Бог поможет ему,
если он сможет собраться.
- Кому-то придется поддерживать меня, - удалось ему сказать. - У меня
не очень хорошо с равновесием. И свет. Мне нужно столько света, сколько
возможно. Мне нужно... - Думай! - Три или четыре острых ножа с узкими
лезвием. Потрите их золой и прокалите на огне. Мне нужны тряпки и... мне
нужны зажимы и пинцеты и зонд, не могу же я просто убивать этого мальчика,
черт побери! - Он сверкнул глазами на Робина.
- Я достану, что вам нужно. Хотя и не это медицинское дерьмо. Но я
достану вам что-то другое.
- И самогон, - сказал Хьюг. - Банку. Для мальчика и для меня. Мне
нужна зола, чтобы помыть руки, и мне может понадобиться ведро, если
вырвет. - Он подтянул дрожащую руку и оттолкнул пистолет от горла. - Как
вас зовут, молодой человек?
- Робин Оукс.
- Тогда порядок, мистер Оукс. Когда я начну, вы не должны касаться
меня и пальцем. Не важно, что я буду делать, не важно, что, как вы
думаете, я должен делать. Иначе я буду так напуган, что мы можем умереть
оба. - Хьюг посмотрел вниз на рану и поморщился: она была очень, очень
скверной. - Из какого оружия в него стреляли?
- Я не знаю. Думаю, из пистолета.
- Это мне ничего не говорит о размерах пули. О Боже, это безумие! Я
не могу убрать пулю из раны, которая так близко к... - Пистолет скользнул
обратно. Хьюг увидел, что палец у парня в готовности на спусковом крючке,
и что-то похожее на близость к смерти промелькнуло на фасаде высокомерия,
который он снова надел на себя в Амарильо. - Убери эту пушку от моего
лица, свиненыш, - сказал он и увидел, как сощурился Робин. - Я сделаю, что
смогу, но не обещаю чуда, ты это понимаешь? Хорошо? Для чего ты здесь
стоишь? Доставай, что мне нужно!
Робин опустил пистолет. Он вышел принести самогон, ножи и золу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150