Ведь страшно было
бы, если бы один из его подручных в создании ситемы тотального шпионажа не
понимал ее всеобъемлимости. И, зная, что Канарис великолепно осведомлен,
зачем его вызвали, зная, что у того в папке припасены все материалы и даже
заранее готова объяснительная записка, Гитлер все же посчитал нужнымприйти
в ярость, чтобы внезапно обрушиться на Канариса и застать его якобы
врасплох.
Недаром Канарис говорил с любовным восхищением, что внезапность -
универсальный и безотказный прием фюрера и что это могут подтвердить даже
некоторые особы женского пола.
Ревностное соперничество гестапо, служб СД и абвера, их стремление
стать самым надежным источником секретной рнформации для главы Третьей
империи Гитлер умело использовал, чтобы проверять каждого из информаторов.
И о каждом из них он располагал такими материалами, которые
свидетельствовали против них и могли служить официальным обоснованием
смертного приговора. И это тоже было ведомо каждому из них.
И относительно своего любимца Геринга фюрер тоже располагал такими
сведениями, такими документами, которые в любой момент можно было
использовать против него.
Геринг как одержимый мошенничал, лелея мечту превзойти рурских
магнатов, получить больше прибылей от своего концерна, чем получают они. И
хотя тайным указом его еще в 1934 году назначили преемником Гитлера, он
все-таки полагал, что истинную незыблемую власть над людьми дает только
богатство, и безудержно мародерствовал во всех оккупировыанных странах
Европы, и, оправдываясь, изворачивался перед фюрером, лгал, будто им
овладела страсть к коллекционированию произведений искусства.
Сто касается Геббельса, то за ним числились подлежащие уголовному
наказанию похождения с юными танцовщицрми, для которых в его поместье было
устроено целое общежитие, нечто вроде гарема. И Гитлер снисходительно
объяснял неубедительность многих его пропагандистских выступоений, даже
таких, которые в виде листовок прилагались к хлебным карточкам, тем, что
Геббельс чересчур истощает себя на ином поприще.
И каждый власть имущий оставил свой след в хранящемся у Гитлера своде
черных деяний.
В этом списке значились и немецкие магнаты. Гитлер располагал
документами, неопровержимо свидетельствующими о сотрудничестве крупнейших
германских концернов с американскими и английскими фирмами, впрочем, в
интересах Третьей империи.
Но в случае нужды он мог дерзнуть и обвинить в измене рейху кое-кого
из немецких промышленников, конечно тех, кто помельче. Он держал про запас
этот козырь, хотя взаимный обмен патентами, военными изобретениями,
торговля стратегическими материалами, оружием, топливом и иные подобные
дела велись с ведома и одобрения имперского руководства, а в США и Англии
владельцы крупнейших концернов даже не делали из такого сотрудничества
особой тайны.
Гитлер был вынужден послушно исполнять роль демонической личности,
склонной к ясновидению. Официальные биографы приписывали ему эти черты,
стремясь фантастически расцветить банальные, провинциальные вкусы невежды,
а мнительность неврастеника выдать за пылкость гения.
Следуя этой своей обязанности быть тем, кем его хотели видеть, он вел
себя так, чтобы поведение заставляло забывать об ординарности его натуры.
Вот и сейчас, привычно возбуждаясь, словно впадая в транс, он яростно
закричал и, опьяняясь своим криком, ощутил, что к нему приходит приятное,
легкое беспамятство, как после приема небольшой дозы наркотика, бодрящего
и освежающе действующего на нервную систему. И фюрер вопил, угрожал и
кричал исступленно, самозабвенно, наслаждаясь этим дурманящим
самозабвением.
Канарис, как и полагалось в такие моменты, привычно кривлялся,
попеременно и мастерски изображая на своей жирной физиономии страх, ужас,
униженную мольбу. Он гримасничал молча, долго, и от этой тяжелой
мимической работы у него заболели лицевые мускулы, за ушами потек пот и
судорожно двигались в черных лакированных ботинках пальцы.
Так продолжалось до тех пор, пока обе стороны не убедились, что
каждый из них достойно выполнил свою роль и каждый из них при этом вел
себя именно так, как ему и полагалось вести, и тогда Гитлер спокойно и
удовлетворенно приказал Канарису докладывать. И, выслушав деловой рапорт,
со свойственной ему дотошностью роясь в бумагах Канариса, Гитлер с полным,
до тонкостей пониманием и знанием дела, четко и коротко объявил, что
разведывательнодиверсионная деятельность абвера против Советского Союза,
хотя расходы на нее составляют в год 31 миллион рейсмарок, а это равно 11
миллионам 700 тысячам долларов, поставлена неудовлетворительно. И если до
июня 1941 года деятельность агентуры абвера была парализована советскими
органами контрразведки и упорной преданностью населения мифам коммунизма,
то сейчас слабость немецкой агентурной работы ничем не может быть
оправдана. Тут Гитлер опять забылся, снова впал в транс, принял
соответствующую позу и стал высокопарно вещать, как будто перед ним была
огромная аудитория, а не один единственный слушатель, к тому же прекрасно
все это знающий. Он начинает новую войну против русских и будет вести ее
особыми методами тотальных диверсий, тотального шпионажа и тотальных
подрывных действий. Он взорвет Советскую страну изнутри. Она покроется
гейзерами крови, обломками заводов и фабрик. Смерть будет витать над
каждым, и ужас террора повергнет народ в оцепенение. Начнется эпидемия
убийств, и совершать их будут специально для этого заброшенные агенты -
люди без родины. Они будут сеять смерть из страха казни, потому что таким
же агентам поручат уничтожать каждого убийцу, не выполнившего волю тех,
кто послал его убивать. Все крупные заводы, фабрики, электростанции на
территории Советской страны должны быть взорваны. Этот фейверк обойдется
рейху дешевле любой бомбардировки, а устроят его те, кто, трепеща за свою
жизнь, во спасение ее будет убивать своих соотечественников. И Гитлер
произнес вдохновенно,
- Мы должны содрать с восточных военнопленных тонкий слой советского
лака и, обратив их в зверей, тысячами забрасывать на парашютах, чтобы они,
как тифозные вши, покрыли землю, превратили ее в ад.
Канарис благоговейно, молитвенно взирал на фюрера, терпеливо ожидая
момента, когда снова можно будет возобновить деловой разговор. Предстояло
обсудить подготовленную им докладную записку о создании широкой сети
диверсионно-разведывательных школ для массового обучения агентов,
предназначенных действовать против Советского Союза.
И как ни томительно было выслушивать выспренние суждения фюрера,
Канарис был с ним совершенно согласен, в связи со столь неприятно
замедлявшимся продвижением армий вермахта на Востоке необходимо принять
экстренные меры и провести их в огромном масштабе, чтобы содействовать
быстрешему успешному завершению похода на Россию иными средствами -
средствами тайной войны, войны без линии фронта, еще более жестокой, чем
обычные военные действия.
С этой целью Канарис и предлагал создать под грифом "Вали" особый
разведывательный штаб в одном из пригородов Варшавы и развернуть при нем
сеть разведывательно-диверсионных школ. Он давно разложил на огромном
столе фюрера схемы расположения этих заведений с обозначением всех
объектов, а также объяснительную записку, примерную смету и списки
командно-преподавательского состава. И все это он уже успел
зарегистрировать в рейсканцелярии как сверхсекретные объекты, равные по
шкале секретности ставкам на восточных территориях.
Фюрер перестал наконец вещать и занялся объяснительной запиской.
Читая ее, он увлеченно ковырял в ухе концрм карандаша, хмыкал
одобрительно, а порой звонко цыкал зубом, как всегда, когда работа
доставляла ему удовольствие. Сделав много правильных и весьма полезных
замечаний, свидетельствующих о серьезном знании предмета и даже
способности к некоему новаторству в этой древнешей отрасли ведения войны,
он поставил на проекте создания новой сети диверсионных заведений свою
подпись, подобную следу, который оставляет удар хлыста.
Адмирал Канарис вздохнул с облегчением. И тут Гитлер неожиданно
оторвался от бумаг и объявил торжественно:
- Я должен вас обрадовать, адимирал. Вчерашнее мое недомогание
оказалось несерьезным. Сегодня у меня был отличный стул.
- Я бесконечно счастлив, мой фюрер! - искренне воскликнул Канарис,
сияя своей знаменитой улыбкой.
Он действительно был счастлив этим обстоятельством, потому что, если
бы не оно, как знать, чем бы закончился сегодняшний доклад. И чтобы еще
более расположить к себе Гитлера, доложил ему, что, по информации
Лансдорфа, в экспериментальном лагере заключенные задушили четырех
агентов. А некий унтер-офицер абвера сообщил Лансдорфу, что эти агенты
были бы особо ценны как диверсанты, и он хотел зачислить их в школу, но
администрация лагеря предпочла выдать их заключенным, чем предложить
службе абвера. И фюрер благосклонно согласился привлечь к ответственности
руководство экспериментального лагеря, сказал, что прикажет гестапо
сделать это, дабы впедь никто не чинил препятствий высокой миссии абвера,
не мешал подготовке тотальной агентурной атаки на Востоке
- Хайль Гитлер! - воскликнул Канарис.
- Хайль! - как бы салютуя самому себе, ответил фюрер. Он произнес
приветствие машинально, потому что его тусклый, утомленный взор был
обращен в этот момент к собственному, ярко написанному лучшими красками
концерна "ИГ Фарбениндустри" парадному портрету, поднесенному 20 апреля -
в день его рождения. Владельцам этого концерна он был также обязан своим
величием, как и концерн "ИГ Фарбениндустри" был обязан Гитлеру гигантскими
сверхдоходами, неиссякаемая золотая лавина которых росла с каждым новым
военным годом.
Фюрер твердо обещал армиям вермахта, действующим на Восточном фронте,
что рождество они встретят в Москве. И сам он тоже был не прочь
отпразновать рождество в поверженной русской столице. Во всяком случае,
генерал-квартирмейстер армии "Центр" припас на этот случай в обозе второго
эшелона сервиз с инициалами фюрера.
Падал мокрый снег и таял. Серый Берлин влажноо блестел. В серых
каналах белыми комьями плавали утки и чайки. Они были совсем ручные.
Добрые прохожие бросали им хлебные крошки. К зданию гестапо одна за другой
подкатывали машины, из них, сцепив руки на затылках, выходили люди - такие
же немцы, как те, кио тх привез. Они поднимались по лестнице и
выстраивались вдоль коридора, уткнувшись лицами в золодные, покрытые
масляной краской стены.
После допросов некоторые из этих людей, марая кафельный пол кровью,
сами добирались до камер, но большинство не могли идти, и их увозили на
носилках с велосипедными колесами. В гестапо, как на военном заводе,
работали круглосуточно - в три смены...
В городе было чинно, тихо, и влажный снег, лениво падавший с серого
неба, не мог обелить его улиц. Снег падал и таял, растекаясь холодными,
склизлыми лужами, и в них жирными пятнами отражались огни этого надменного
города, выстроенного из серого камня.
32
Варшавская школа немецких разведчиков, как и некоторые ее филиалы,
была организована в октябре 1941 года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
бы, если бы один из его подручных в создании ситемы тотального шпионажа не
понимал ее всеобъемлимости. И, зная, что Канарис великолепно осведомлен,
зачем его вызвали, зная, что у того в папке припасены все материалы и даже
заранее готова объяснительная записка, Гитлер все же посчитал нужнымприйти
в ярость, чтобы внезапно обрушиться на Канариса и застать его якобы
врасплох.
Недаром Канарис говорил с любовным восхищением, что внезапность -
универсальный и безотказный прием фюрера и что это могут подтвердить даже
некоторые особы женского пола.
Ревностное соперничество гестапо, служб СД и абвера, их стремление
стать самым надежным источником секретной рнформации для главы Третьей
империи Гитлер умело использовал, чтобы проверять каждого из информаторов.
И о каждом из них он располагал такими материалами, которые
свидетельствовали против них и могли служить официальным обоснованием
смертного приговора. И это тоже было ведомо каждому из них.
И относительно своего любимца Геринга фюрер тоже располагал такими
сведениями, такими документами, которые в любой момент можно было
использовать против него.
Геринг как одержимый мошенничал, лелея мечту превзойти рурских
магнатов, получить больше прибылей от своего концерна, чем получают они. И
хотя тайным указом его еще в 1934 году назначили преемником Гитлера, он
все-таки полагал, что истинную незыблемую власть над людьми дает только
богатство, и безудержно мародерствовал во всех оккупировыанных странах
Европы, и, оправдываясь, изворачивался перед фюрером, лгал, будто им
овладела страсть к коллекционированию произведений искусства.
Сто касается Геббельса, то за ним числились подлежащие уголовному
наказанию похождения с юными танцовщицрми, для которых в его поместье было
устроено целое общежитие, нечто вроде гарема. И Гитлер снисходительно
объяснял неубедительность многих его пропагандистских выступоений, даже
таких, которые в виде листовок прилагались к хлебным карточкам, тем, что
Геббельс чересчур истощает себя на ином поприще.
И каждый власть имущий оставил свой след в хранящемся у Гитлера своде
черных деяний.
В этом списке значились и немецкие магнаты. Гитлер располагал
документами, неопровержимо свидетельствующими о сотрудничестве крупнейших
германских концернов с американскими и английскими фирмами, впрочем, в
интересах Третьей империи.
Но в случае нужды он мог дерзнуть и обвинить в измене рейху кое-кого
из немецких промышленников, конечно тех, кто помельче. Он держал про запас
этот козырь, хотя взаимный обмен патентами, военными изобретениями,
торговля стратегическими материалами, оружием, топливом и иные подобные
дела велись с ведома и одобрения имперского руководства, а в США и Англии
владельцы крупнейших концернов даже не делали из такого сотрудничества
особой тайны.
Гитлер был вынужден послушно исполнять роль демонической личности,
склонной к ясновидению. Официальные биографы приписывали ему эти черты,
стремясь фантастически расцветить банальные, провинциальные вкусы невежды,
а мнительность неврастеника выдать за пылкость гения.
Следуя этой своей обязанности быть тем, кем его хотели видеть, он вел
себя так, чтобы поведение заставляло забывать об ординарности его натуры.
Вот и сейчас, привычно возбуждаясь, словно впадая в транс, он яростно
закричал и, опьяняясь своим криком, ощутил, что к нему приходит приятное,
легкое беспамятство, как после приема небольшой дозы наркотика, бодрящего
и освежающе действующего на нервную систему. И фюрер вопил, угрожал и
кричал исступленно, самозабвенно, наслаждаясь этим дурманящим
самозабвением.
Канарис, как и полагалось в такие моменты, привычно кривлялся,
попеременно и мастерски изображая на своей жирной физиономии страх, ужас,
униженную мольбу. Он гримасничал молча, долго, и от этой тяжелой
мимической работы у него заболели лицевые мускулы, за ушами потек пот и
судорожно двигались в черных лакированных ботинках пальцы.
Так продолжалось до тех пор, пока обе стороны не убедились, что
каждый из них достойно выполнил свою роль и каждый из них при этом вел
себя именно так, как ему и полагалось вести, и тогда Гитлер спокойно и
удовлетворенно приказал Канарису докладывать. И, выслушав деловой рапорт,
со свойственной ему дотошностью роясь в бумагах Канариса, Гитлер с полным,
до тонкостей пониманием и знанием дела, четко и коротко объявил, что
разведывательнодиверсионная деятельность абвера против Советского Союза,
хотя расходы на нее составляют в год 31 миллион рейсмарок, а это равно 11
миллионам 700 тысячам долларов, поставлена неудовлетворительно. И если до
июня 1941 года деятельность агентуры абвера была парализована советскими
органами контрразведки и упорной преданностью населения мифам коммунизма,
то сейчас слабость немецкой агентурной работы ничем не может быть
оправдана. Тут Гитлер опять забылся, снова впал в транс, принял
соответствующую позу и стал высокопарно вещать, как будто перед ним была
огромная аудитория, а не один единственный слушатель, к тому же прекрасно
все это знающий. Он начинает новую войну против русских и будет вести ее
особыми методами тотальных диверсий, тотального шпионажа и тотальных
подрывных действий. Он взорвет Советскую страну изнутри. Она покроется
гейзерами крови, обломками заводов и фабрик. Смерть будет витать над
каждым, и ужас террора повергнет народ в оцепенение. Начнется эпидемия
убийств, и совершать их будут специально для этого заброшенные агенты -
люди без родины. Они будут сеять смерть из страха казни, потому что таким
же агентам поручат уничтожать каждого убийцу, не выполнившего волю тех,
кто послал его убивать. Все крупные заводы, фабрики, электростанции на
территории Советской страны должны быть взорваны. Этот фейверк обойдется
рейху дешевле любой бомбардировки, а устроят его те, кто, трепеща за свою
жизнь, во спасение ее будет убивать своих соотечественников. И Гитлер
произнес вдохновенно,
- Мы должны содрать с восточных военнопленных тонкий слой советского
лака и, обратив их в зверей, тысячами забрасывать на парашютах, чтобы они,
как тифозные вши, покрыли землю, превратили ее в ад.
Канарис благоговейно, молитвенно взирал на фюрера, терпеливо ожидая
момента, когда снова можно будет возобновить деловой разговор. Предстояло
обсудить подготовленную им докладную записку о создании широкой сети
диверсионно-разведывательных школ для массового обучения агентов,
предназначенных действовать против Советского Союза.
И как ни томительно было выслушивать выспренние суждения фюрера,
Канарис был с ним совершенно согласен, в связи со столь неприятно
замедлявшимся продвижением армий вермахта на Востоке необходимо принять
экстренные меры и провести их в огромном масштабе, чтобы содействовать
быстрешему успешному завершению похода на Россию иными средствами -
средствами тайной войны, войны без линии фронта, еще более жестокой, чем
обычные военные действия.
С этой целью Канарис и предлагал создать под грифом "Вали" особый
разведывательный штаб в одном из пригородов Варшавы и развернуть при нем
сеть разведывательно-диверсионных школ. Он давно разложил на огромном
столе фюрера схемы расположения этих заведений с обозначением всех
объектов, а также объяснительную записку, примерную смету и списки
командно-преподавательского состава. И все это он уже успел
зарегистрировать в рейсканцелярии как сверхсекретные объекты, равные по
шкале секретности ставкам на восточных территориях.
Фюрер перестал наконец вещать и занялся объяснительной запиской.
Читая ее, он увлеченно ковырял в ухе концрм карандаша, хмыкал
одобрительно, а порой звонко цыкал зубом, как всегда, когда работа
доставляла ему удовольствие. Сделав много правильных и весьма полезных
замечаний, свидетельствующих о серьезном знании предмета и даже
способности к некоему новаторству в этой древнешей отрасли ведения войны,
он поставил на проекте создания новой сети диверсионных заведений свою
подпись, подобную следу, который оставляет удар хлыста.
Адмирал Канарис вздохнул с облегчением. И тут Гитлер неожиданно
оторвался от бумаг и объявил торжественно:
- Я должен вас обрадовать, адимирал. Вчерашнее мое недомогание
оказалось несерьезным. Сегодня у меня был отличный стул.
- Я бесконечно счастлив, мой фюрер! - искренне воскликнул Канарис,
сияя своей знаменитой улыбкой.
Он действительно был счастлив этим обстоятельством, потому что, если
бы не оно, как знать, чем бы закончился сегодняшний доклад. И чтобы еще
более расположить к себе Гитлера, доложил ему, что, по информации
Лансдорфа, в экспериментальном лагере заключенные задушили четырех
агентов. А некий унтер-офицер абвера сообщил Лансдорфу, что эти агенты
были бы особо ценны как диверсанты, и он хотел зачислить их в школу, но
администрация лагеря предпочла выдать их заключенным, чем предложить
службе абвера. И фюрер благосклонно согласился привлечь к ответственности
руководство экспериментального лагеря, сказал, что прикажет гестапо
сделать это, дабы впедь никто не чинил препятствий высокой миссии абвера,
не мешал подготовке тотальной агентурной атаки на Востоке
- Хайль Гитлер! - воскликнул Канарис.
- Хайль! - как бы салютуя самому себе, ответил фюрер. Он произнес
приветствие машинально, потому что его тусклый, утомленный взор был
обращен в этот момент к собственному, ярко написанному лучшими красками
концерна "ИГ Фарбениндустри" парадному портрету, поднесенному 20 апреля -
в день его рождения. Владельцам этого концерна он был также обязан своим
величием, как и концерн "ИГ Фарбениндустри" был обязан Гитлеру гигантскими
сверхдоходами, неиссякаемая золотая лавина которых росла с каждым новым
военным годом.
Фюрер твердо обещал армиям вермахта, действующим на Восточном фронте,
что рождество они встретят в Москве. И сам он тоже был не прочь
отпразновать рождество в поверженной русской столице. Во всяком случае,
генерал-квартирмейстер армии "Центр" припас на этот случай в обозе второго
эшелона сервиз с инициалами фюрера.
Падал мокрый снег и таял. Серый Берлин влажноо блестел. В серых
каналах белыми комьями плавали утки и чайки. Они были совсем ручные.
Добрые прохожие бросали им хлебные крошки. К зданию гестапо одна за другой
подкатывали машины, из них, сцепив руки на затылках, выходили люди - такие
же немцы, как те, кио тх привез. Они поднимались по лестнице и
выстраивались вдоль коридора, уткнувшись лицами в золодные, покрытые
масляной краской стены.
После допросов некоторые из этих людей, марая кафельный пол кровью,
сами добирались до камер, но большинство не могли идти, и их увозили на
носилках с велосипедными колесами. В гестапо, как на военном заводе,
работали круглосуточно - в три смены...
В городе было чинно, тихо, и влажный снег, лениво падавший с серого
неба, не мог обелить его улиц. Снег падал и таял, растекаясь холодными,
склизлыми лужами, и в них жирными пятнами отражались огни этого надменного
города, выстроенного из серого камня.
32
Варшавская школа немецких разведчиков, как и некоторые ее филиалы,
была организована в октябре 1941 года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177