Она сидела в машине, прижавшись к спинке сиденья, и сжимала пальцами
ручку дверцы так, словно вот-вот готова юыла выскочить на дорогу.
Вайс спросил:
- Хотите осмотрееть Варшаву?
- Зачем?
- Может, пожелаете что-нибудь купить в магазинах?
- На ваши деньги?
- Нет, на ваши. Командование выдало вам на путешествие порядочную
сумму.
- Тогда дайте их мне.
Вайс достал из конверта пачку рейхсмарок.
Девушка взяла их, спросила:
- Это действительно большая сумма?
- Да, и очень.
Девушка решительно опустила боковое стекло и выбросила деньги.
Вайс не затормозил и даже не снизил скорости.
Через несколько минут она встревоженно спросила:
- Вы видели, я выбросила ваши деньги?
- Да, - сказал Вайс, - но они не мои, а ваши.
Помедлив, она предложила:
- Вы можете вернуться и взять их себе.
- Благодарю, - сказал Вайс. - Но я привык давать женщинам деньги, а
не брать у них. Может, это не принято в России? - Он успел схватить ее
руку и отвести от своего лица. Потом сказал, нее отпуская ее руки: -
Давайте договоримся - вы мне не нравитесь ни с какой стороны, я вам тоже.
Я вынужден сопровождать вас, вы вынуждены быть моей спутницей. Вы будете
слушаться меня, и за это в прделах мне дозволенного я буду считаться с
вашими желаниями. Договорились?
Она ничего не отвтила. Но рука ее, стиснутая пальцами Вайса,
ослабела.
В Варшаве, в одном из лучших отелей, для них был отведен
двухкомнатный номер.
Девушка, не сняв пальто, демонстративно уселась на стул посреди
комнаты и молчала, настороженно следя за Вайсом.
Через некоторое время он предложил:
- Давайте спутимся вниз, в ресторан, и поужинаем.
- Я никуда не пойду.
- Вы согласились сотрудничать с нами, - строго сказал Вайс, - а
ведете себя с немецким офицером в высшей степени странно.
- Разве вы офицер? Вы ведь только унтер...
- Я сотрудник абвера и в курсе всех ваших дел.
- Ах так! - воскликнула она. - Значит, вам разрешили болтать о том,
что я согласилась стать вашей разведчицей?
- Не кричите, - попросил Вайс, - вас могут услышать.
- Неужели командование не нашло офицера, чтобы составить компонию
дочери начальника штаба армии?
- Советского, - напомнил Вайс.
- Да, репрессированного советского полковника, - гордо заявила
девушка. Дернула плечом, приказала: - Пошли!
- Куда?
- В ресторан.
Вайс встал и покорно пошел вслед за девушкой, пытаясь предугадать,
что она еще такое может выкинуть.
В ресторане она вела себя нескромно. Держа бокал у губ, так
пристально смотрела в глаза пожилому полковнику, сидящему за соседним
столиком, что у того маслено заблестели глаза. Через официанта полковник
прислал им бутылку старого "иоганнесбургского", а вслед за тем и сам
подошел к их столу.
Девушка плохо знала немецкий и не совсем точно понимала, что говорит
ей полклвник. А тот принял ее за польку. И стал восхвалять красоту
польских женщин в лице их прекраснейшей, как он выразился
представительницы.
Девушка сказала полковнику обещающе:
- Я бы очень хотела убедить вас в том, что вы правы.
"Ну и ну!"- подумал Вайс. И, нежно положив свою руку на руку девушки,
поспешно предупредил полковника:
- Это моя невеста, с разрешения оберштурмбанфюрера гестапо Вилли
Шварцкопа. - И добавил: - Я осмелился вам об этом доложить, чтобы не
возникло никаких неясностей между сотрудниками службы гестапо и доблестным
представителем вермахта в вашем лице.
Вайс пошел на этот отчаянный шаг после того, как девушка изъявила
согласие прокатиться с полковником по городу.
Он знал, армейцы предпочитали не связываться с сотрудниками
спецслужб. Полковник благоразумно отказался от своего приглашения. И это
спасло Вайса. Ибо иначе девица, несомненно, использовала бы ситуацию,
чтобы ускользнуть из-под его опеки.
Когда полковник, вежливо раскланявшись с девушкой, удалился, она
долго смотрела в глаза Вайсу, потом спросила с гримасой отвращения:
- Чего вы боитесь? Если вы меня потеряете, васчто, за это растреляют
или на фронт отправят?
Люди за соседним столом с любопытством смотрели на них. Иоганн забыл,
что рядом с ним сидит молодая и красивая девушка, которая вызывает к себе
это внимание. Он попросил ее жалобно:
- Если вы уже сыты, может, пойдем?
- Куда?
- Я бы предложил пойти в варьете "Коломбина" - там отличная
программа.
- Ну вот еще! - презрительно ответила девушка. - Стану я таскаться по
кабакам.
- Это не кабак, это вроде эстрады, - торопливо объяснил Вайс и
поспешно добавил: - Там выступает одна гимнастка. Я был бы вам очень
признателен: нам с ней так редко удается видеться.
Ладно, - поморщившись, согласилась девушка. Спросила: - Она немка?
- К сожалению, фольксдойч.
- А ваши знают об этом?
- Нет. Но я надеюсь на вашу порядочность.
- Вы даже поотношению к своей возлюбленной ведете себя как трус.
- Вот видите, я искренен с вами, хотя это и может грозить мне потом
неприятностями.
Досадуя на себя, Иоганн думал о том, как трудно добиться доверия этой
девушки. По-видимому, она неврастеничка, способная на любую крайность. Но
кто довел ее до такого состояния - немцы или несчастье, постигшее ее отца?
А насколько ее несчастье предопределило ее решение стать изменницей,
сейчас трудно установить.
- И, пожалуйста, - попросил Вайс, - не глядите на меня так злобно, а
то все подумают, что вы моя любовница и за что-то сердитесь на меня.
Девушка покраснела, закусила губу и больше не задирала Вайса,
очевидно решив, что оскорблять хладнокровного абверовца, которого все ее
оскорбления, в сущности, совершенно не задеевают, ниже ее достоинства.

42
В варьете она почти не смотрела на сцену. Лицо ее как-то сразу
осунулось, обрело утомленное выражение скуки и безразличия. Откинувшись на
спинку стула, она, казалось, дремала.
Искоса поглядывая на девушку, Иоганн впервые увидел ее лицо не
искаженным гримасами ненависти, презрения. злобы. Печальное и спокойное,
оно вдруг поразило его - столько в нем было застывшего страдания. Глядя на
нее украдкой, Иоганн отказался от первоначального своего намерения свести
ее с Эльзой и Зубовым, чтобы они выяснили, кто она, эта девушка, и почему
она так странно ведет себя.
И он решился на опасный эксперимент. Осторожно коснувшись ее руки,
сказал просто и задушевно:
- Знаете, Ольга, ну его к черту, весь этот балаган! Идемте.
Она изумленно глянула на него и с торопливой покорностью последовала
за ним. Иоганн привел ее в локаль пана Полонского.
Поставив перед ними две кружки, в которых было больше пены, чем пива6
Полонский сказал:
- Это красиво, как кудри блондинки. - Смахнув щеткой в совок очистки
соленого гороха со стола, добавил наставительно:
- Хорошим людям пиво кружит голову, плохим только пучит живот.
Ольга сказала Вайсу:
- После такого предупреждения я бы на вашем месте попросила воды.
- Для вас? - рассердился Иоганн.
- А вы не утратили еще способности обижаться!
- Ну, хватит задирать меня.
- Вы слишком хорошо для немца говорите по-русски.
- Я из Прибалтики.
Она поднесла кружку к лицу и, глядя поверх нее в глаза Вайсу,
спросила:
- И часто вы выполняете подобные поручения?
- Какие?
- Ну, внушать таким, как я, будто среди таких, как вы, водятся
существа, похожие на людей, а потом использовать нашу доверчивость нам во
зло.
- Вы находите, я гожусь для такой роли?
- Она подлая! - Ольга поставила кружку на стол, открыв вдруг снова
ненавидящее лицо, заявила гневно: - Мне больше нравятся гестаповцы: они
покрайней мере честнее вас.
- Чем?
- Они не притворяются другими, чем они есть. Бравые парни, знают,
чего хотят.
- Я вас не понимаю. Вы ведь согласились сотрудничать с нами?
- Совсем не потому, что гестаповцы меня пытали физически.
- А почему же?
- Просто надоело валять дурака с ними. Они лучше вас. Никогда не
сердятся. Знают свое дело - и только. Вашему обществу я предпочла бы
компанию любого из них. Ребята грубые, но зато не выдают себя низа кого
другого, работают с полной откровенностью.
- Но я же сказал вам о своем задании
- Оно носит очень ограниченный характер: заниматься психологическим
обыском.
Вайс помедлил, потом сказал спокойно:
- Допустим. А вы что же, полагали, ваше решение настолько
неоригинально, что ваша персона не вызовет к себе никакого интереса со
стороны нашего командования?
- Это правильно, - согласилась девушка.
- Ну вот. Значит договорились, - сказал Вайс. - Теперь все ясно. -
Спросил требовательно: - Ведь вы хотели ясности?
- Да, именно этого, - сказала девушка. Похвалила Вайса: - Умница.
Наконец-то вы поняли, чего я от вас хотела.
- Вы тоже будьте умницей, - посоветовал Вайс, - и перестаньте
задирать меня. Так будет лучше для нас обоих.
Вошла эльза, села у окна спиной к нему и, вынув зеркальце из сумки,
стала красить губы.
Это был знак Вайсу, чтобы он не подходил к ней. Одновременно она
наблюдала за его спутницей.
Через несколько минут появился Зубов. Тот прямо направился к Вайсу,
добродушно, по-приятельски улыбаясь. Иоганн познакомил его с Ольгой.
Зубов заговорил с ней по-польски, с ходу осыпав еее
витиевато-напыщеенными комлиментами.
Вайс, извинившись, встал и, пройдя за стойку, вышел запасным ходом во
двор. Здесь его ждала Эльза.
Она сказала, не здороваясь:
- Центр сообщил, что Ольга, дочь репрессированного полклвника, сейчас
в Свердловске, учится в институте. После ареста отца ее взял в свою семью
старший батальонный комиссар Александров, у которого дочь - Нина - одного
с Ольгой возраста. Нина, служившая санинструктором, пропала без вести на
Западном фронте под Вязьмой.
- Так, - сказал Вайс. - Любопытно.
Эльза предупредила:
- Берегитесь, Белов. Я полагаю, с помощью этой девицы немцы хотят
устроить вам ловушку.
- Ладно. Как Зубов?
Эльза сказала брезгливо:
- Связался с немкой. Она нужна нам.
- Кто она?
- Вдова полковника СС.
- Неплохо!
- Отвратительная баба!
- Почтенная матрона?
- Какое это имеет значение?.. Молоденькая.
- Ну, это - другое дело.
- Пристала к нему, как блудливая кошка.
- А он?
- Вначале бегал от нее.
- А теперь?
- Врет, будто она хорошая.
- Почему же врет? Может, и на самом деле так?
лицо Эльзы стало несчастным,но она быстро справилась с собой и снова
настойчиво повторила:
- Берегитесь, Белов. Мы за вас очень боимся.
- Кто это "мы"?
- Ну, я и Зубов.
- А о себе он не беспокоится?
- Из-за этой немки он стал совсем отчаянным.
- То есть.
- Она познакомила его с приятелями своего мужа. Нагло соврала всем,
что он ее кузен. Зубов ездил с ней в Краков, на прием в резиденцию Ганса
Франка. Вовремя концерта ушел с офицерами в спортивный зал и там ввязался
в какое-то зверское состязание.
- Ну и как?
- Хвастал мне, что обрштурмфюрер СС Отто Скорцени, опытнейший
диверсант и убийца, любимец фюрера - он состоял в карательной команде
эсэсовской дивизии "Дас Рейх", а здесь проездом, едет лечиться после
Восточного фронта, - публично пожал ему руку. Ну, мне пора идти. Так прошу
вас... - в третий раз напомнила Эльза.
- Ладно, - согласился Вайс и попросил: - Все-таки не расстраивайтесь,
Эльза. Алексей - хороший человек и чистый, к нему плохое не пристанет.
Эльза грустно усмехнулась и, не ответив, ушла.
Зубов увлечено играл в карты с Полонским.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177