- На девятнадцать
- не больше десятки. Так, для азарта...
Паша сыграл желваками, но поставил так, как велел Алексей.
- Проиграю, - сказал, - этот долг не верну.
- Больше тогда не получите, - снова пожал Алексей плечами. А сам пос-
тавил аккуратную стопочку фишек как раз на девятнадцать.
- Игра сделана, ставок больше нет!
И шарик скакнул именно на девятнадцать...
- Все, хватит! Пошли! - буквально насильно оттащил Алексей Пашу от
стола, когда выигранные фишки были собраны.
Они двинулись к бару, сопровождаемые тенями-телохранителями, а место
у рулетки тут же втянуло в себя следующих желающих испытать судьбу.
- Ему - сухой мартини, мне - Манхэттен, - заказал Паша. - Сколько там
я тебе задолжал? - высыпал на стойку пригоршню фишек, и, пока Алексей
отсчитывал, попытался разразиться философской сентенцией:
- Три вещи все-таки невозможно купить за деньги...
- Молодость, - чуть пародийно начал перечислять за него Алексей.
- Молодость можно, - перебил Паша. - В определенном смысле. А в опре-
деленном - не нужно, ибо...
- ...ибо каждый возраст имеет свои преимущества, - снова не без из-
девки закончил за него фразу Алексей.
- Да, именно - каждый, - подтвердил Паша, то ли не заметив, погружен-
ный в мысли, подначку, то ли решив ее проигнорировать. - Талант, - стал
загибать пальцы. - Удачу. И любовь, - и присосался к стакану.
- Ну, талант вы, положим, уже купили. И на мой взгляд - не слишком
даже дорого, - ткнул Алексей пальцем себе в грудь.
- Тебе, что ли, оклад прибавить?
- Это всегда безвредно, - не отказался Алексей, - но сейчас я имел в
виду другое. Что же касается удачи... - слегка задумался. - Если вы под
удачей имеете в виду то, что случилось сейчас на рулетке...
- Н-ну, не только... - лениво возразил Паша.
- И даже если "не только"! Удача - это глаз, расчет, опыт... дер-
зость. Вера в себя. И внимательное наблюдение за законами жизни. Как фи-
зической, так и социально-психологической. Вы же инженер в прошлом. О,
да! По теории вероятностей монета упадет пятьдесят раз орлом, пятьдесят
- решкой. Но это - некая абстрактная монета. Которых в природе не быва-
ет. Конкретная же - из-за всяких там неровностей, шероховатостей, литей-
ных раковин - сорок на шестьдесят. Также и рулеточный шарик. Будьте наб-
людательны. К тому же у крупьерши был протежер... Заметили - такой...
блондинчик. И она давала ему советы. Вот и все! С удачей...
- А как же девятнадцать?
- Девятнадцать - это да, - согласился Алексей. - Девятнадцать - не
рассчитаешь. Тут уж точно - внутренний голос. Но слушать его надо только
тогда, когда... когда карман и без того полон. Это, так сказать, приз
судьбы за спокойную расчетливость. А уж коль мы заговорили про любовь...
То есть, Вы заговорили... То вся эта история с Порошиной к любви никако-
го отношения не имеет. Всю жизнь, в инженерской своей нищете, мечтали Вы
о реванше! И вот - взяли! А что? Хозяин жизни. Ваш "Мерседес" покруче
любой "чайки" выйдет. Квартира, в которой прежний московский мэр и не
мечтал жить. Заграничные поездки - сколько влезет. Дачка рядом с генсе-
ковской. И вот еще бы артисточку! Ту самую, из юношеской мечты... Вот
был бы реванш полный. Вы правда на ее концерты сквозь милицию прорыва-
лись? Автограф с боя брали? Да-а... А мечта как раз и не дается! Отсюда
и свежайшая философская сентенция, что, дескать, любовь не купить. Ку-
пить, Павел Самуилович, купить! Вполне купить! Надо только быть при
средствах...
Паша хотел было возразить, но Алексей не дал ему и рта раскрыть.
- Которые не всегда - голые деньги. Сам по себе миллион, миллион,
миллион алых роз срабатывает не всегда... В скобочках замечу, что, запо-
лучи Вы Порошину, все равно не было бы у Вас ни ощущения счастья, ни
ощущения даже взятого у большевиков реванша. Уверяю. Жизнь происходит
сегодня, только сегодня... Помните, песенка была? - запел Алексей дурным
пародийным голосом. - Есть только миг между прошлым и будущим. Именно он
называется жизнь...
- Но у нее и правда - никого нету. Сто лет - одна, - сказал Паша. - Я
самым серьезным образом проверял. Дочка с внучкой живут совсем отдельно.
Видятся с ней дважды в год, по большим праздникам. Прошлый раз она со
мной совсем не так говорила, - взгрустнул пьяненький Паша. - Я потому и
решился... сегодня... с этой дачей... с Крымом... Она в прошлый раз го-
ворила мне, что уже - мертвая. Поет, мол - и в этом все остатки ее жиз-
ни... А в перерывах между концертами впадает в анабиоз...
- Извлекает электричество, гладя кота? - перехватил Алексей. - Смот-
рит телевизор? Детективы читает? Это ей все кажется, Павел Самуилович,
кажется! Хотите пари? - глаз Алексея вспыхнул вдруг дьявольским блеском,
так что Паша переспросил.
- Пари?
Алексей извлек из внутреннего кармана микроскопический компьютер,
открыл, понажимал на кнопочки, приборматывая:
- Сейчас у нас, значит, самое начало февраля... Месяц на подготовку.
В середине марта - знакомимся. Чтоб как кошка - не меньше, чем три меся-
ца. С оттяжкой...
- Что - как кошка? - спросил Паша.
- Влюбилась, влюбилась, - отмахнулся Алексей, весь в расчетах. - Это
значит - середина июня. Ну, и пара месяцев на подготовку: платье там за-
казать, квартиру подремонтировать. Церковь... В общем, - оторвался, на-
конец, от кнопочек, - если мы с Вами сейчас заключаем пари, я обвенчаюсь
с Вашей Порошиной не позже первого сентября. В Крыму как раз - начало
бархатного сезона, - глянул мечтательно куда-то вдаль ввысь. - И никогда
еще не венчался! Забавно. А Вы - шафером. Только имейте в виду: пари бу-
дет очень жесткое!
- Это что ж получается: месть с моей стороны? - поинтересовался Паша
после значительной паузы и доброго глотка Манхэттена, прямо из стакана,
минуя соломинку.
- Что вы! - слегка закривлялся Алексей. - Как Вы могли такое поду-
мать?! Вы ж - бла-ар-р-роднейший человек! С моей стороны, с моей! Мне,
может, не понравилось, что она взглядом по мне мазнула, в упор не увиде-
ла.
- При чем тут тогда я? - спросил Паша.
- Н-ну - не хотите - не надо, - пожал Алексей плечами и закрыл
компьютерчик, спрятал в карман. - Еще мартини, пожалуйста, - обратился к
бармену. - Разве чтоб выяснить, продается любовь или нет. То есть - по-
купается. Помните анекдот, про автобусную экскурсию по Парижу? Справа,
говорит экскурсовод, Эйфелева башня, слева - женщины, которые продаются.
Едут дальше. Слева, продолжает экскурсовод, Булонский лес, справа - жен-
щины, которые продаются. Едут дальше. Впереди, поясняет экскурсовод,
бульвар Монмартр. Слева и справа... Знаю-знаю, перебивает один из экс-
курсантов. Женщины, которые продаются. А есть ли, интересно, у Вас в Па-
риже женщины, которые не продаются? Разумеется, отвечает экскурсовод.
Только они очень дорого стоят.
- Смешно, - сказал Паша мрачно и присосался к очередному манхэттену.
- Не понимаю, - отсосал Алексей глоток своего сухого мартини. - Как
Вы пьете эту липкую, сладкую дрянь?
- И чего ж ты хочешь взамен? - вопросом на вопрос ответил Павел, ус-
тавив в приятеля-заместителя совершенно трезвый, довольно тяжелый
взгляд.
- Ну, во-первых, - беззаботно ответил Алексей, - адресок. Нашей дочки
с внучкой, - пояснил на вопросительный взгляд начальства.
- Так. Дальше, - сказал Паша.
- Дальше?.. - Алексей кивком пальца, не оборачиваясь, точно зная, что
они на месте, подозвал одного из телохранителей, шепнул ему на ухо
что-то вроде "там, в бардачке, в Мерседесе", тот тут же исчез, и Алексей
продолжил: - Дальше - служебная командировка в Крым. Вам придется Ваш
отпуск отложить еще на годик-другой, поскольку я еду туда... получается
что по делу. Вы ведь сказали, что Порошина крымчанка. Из Севастополя?
Паша кивнул.
- Ключи от дачки, разумеется. Чтоб по гостиницам зря не мотаться, да
и денег казенных не тратить. Дачка-то ведь все равно пустует.
- Дальше...
- Оплата некоторых услуг некоторых специалистов.
- Кого-кого? - переспросил Паша.
- А Вы думали - я ей тоже корзины роз таскать буду? Нет уж, Павел Са-
муилович. Дело серьезное. Все должно быть по науке. Психолога, социоло-
га... Да вы не бойтесь: это по нынешним временам совсем не дорого. Вам
секретарша дороже обходится.
- Дальше, - прервал Паша: каждое его "дальше" становилось все мрач-
нее, все раздраженнее и решительнее.
- Свободное посещение фирмы - на время проведения эксперимента, -
Алексей же, напротив, все более расходился в эдакой гаерской разухабис-
тости. - Сами понимаете: дело потребует времени. Тоже ведь пытались: не
новичок...
- Дальше!!
- Ну а дальше чего? Дальше, собственно, гонорар. Или, точнее сказать,
ставка: Вы ж мне не задание даете - мы пари заключаем. Правильно говорю?
- Ну так сколько?
Будь на месте Алексея кто другой: менее дерзкий, менее пьяный, меньше
знающий своего шефа, - он, пожалуй, предпочел бы уйти от вопроса, прер-
вать разговор и чесать отсюда куда подальше.
- Дачку Вашу, крымскую. Нам с Дусей очень кстати будет: на ее родину
ездить...
- С Дусей?
- Невеста все-таки. Да. Дачку и половину дела.
Наступила пауза, которую разрядил вернувшийся телохранитель - передал
Алексею принесенную из "мерседесовского" бардачка магнитофонную кассету.
- У-гу, - кивнул Алексей и телохранитель растворился во тьме, из ко-
торой только что материализовался.
- Про дачку понимаю, - ответил, наконец, Паша. - А зачем тебе полови-
на дела? Сам же всегда говорил, как это все скучно... Бизнес...
- А это уж не Ваша печаль, - отозвался Алексей. - Продам. Театрик
открою. Или кино гениальное сниму. На "Золотого Льва". Знаете: приз та-
кой есть: "Золотой Лев". Не зря все-таки ВГИК кончал. Лучший кинематог-
рафический институт современности!
- Годится! - сказал Паша, словно выставив на тринадцать горку фишек.
- А если проиграешь?
- Н-ну... - пожал Алексей плечами. - Проиграю - что с меня взять?
Проиграю - буду работать на Вас до старости.
- Нет, дружок, - сказал Паша мрачно. - Проиграешь... - и раздавил в
руке высокий узкий стакан из-под манхэттена. - Пусть будет как с той
ставочкой... На девятнадцать. Только сразу и все! Без тылов и предвари-
тельных подготовок.
Осколки впились в Пашину руку, кровь потекла на крахмальный манжет.
- О'кей, - ответил Алексей. - Бумаги! - щелкнул пальцами в сторону
бармена. - Два листа. И копирку. Так сходи-принеси! - прикрикнул на раз-
веденные руки. - Эй! - окликнул.- А пока вот поставь это, - протянул
принесенную телохранителем магнитофонную кассетку. - Кровью подписы-
ваться будем? - нагло кивнул на залитую кровью Пашину руку. - Или у но-
тариуса заверять?
- Мы с тобой оба знаем, как с должников получать, - ответил Паша. -
Так что ни крови не надо, ни нотариуса...
Последние его слова потонули в звуках очередной Порошинской песни,
врубленной услужливым барменом со спрятанного под стойкою магнитофона,
завершив таким образом пусть несколько затянувшийся, но достаточно, на-
деется автор, напряженный пролог и дав подложку под титры картины.
***
Они закончились раньше, чем Певица допела, так что мы успели захва-
тить хвостик песни в синхроне, увидеть очередной зал, много более скром-
ный, чем предыдущий, окинуть беглым взглядом очень похожую на предыдущую
публику и заметить в одном из дальних рядов деревянного, накрахмаленного
Пашу и подпирающего стенку телохранителя-шофера.
***
Второй тем временем трудился на улице, возле служебного хода: ворова-
то приоглядываясь, однако, стараясь держаться уверенно-независимо, подо-
шел к вишневой "девятке" и вогнал в каждое из четырех ее колес длинное
шило, в последнем, четвертом, обломив его лезвие, а сам впрыгнул в "тое-
ту", в которой и мотора не глушил, и, отъехав к ближайшему двору, занял
позицию, удобную для тайного наблюдения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
- не больше десятки. Так, для азарта...
Паша сыграл желваками, но поставил так, как велел Алексей.
- Проиграю, - сказал, - этот долг не верну.
- Больше тогда не получите, - снова пожал Алексей плечами. А сам пос-
тавил аккуратную стопочку фишек как раз на девятнадцать.
- Игра сделана, ставок больше нет!
И шарик скакнул именно на девятнадцать...
- Все, хватит! Пошли! - буквально насильно оттащил Алексей Пашу от
стола, когда выигранные фишки были собраны.
Они двинулись к бару, сопровождаемые тенями-телохранителями, а место
у рулетки тут же втянуло в себя следующих желающих испытать судьбу.
- Ему - сухой мартини, мне - Манхэттен, - заказал Паша. - Сколько там
я тебе задолжал? - высыпал на стойку пригоршню фишек, и, пока Алексей
отсчитывал, попытался разразиться философской сентенцией:
- Три вещи все-таки невозможно купить за деньги...
- Молодость, - чуть пародийно начал перечислять за него Алексей.
- Молодость можно, - перебил Паша. - В определенном смысле. А в опре-
деленном - не нужно, ибо...
- ...ибо каждый возраст имеет свои преимущества, - снова не без из-
девки закончил за него фразу Алексей.
- Да, именно - каждый, - подтвердил Паша, то ли не заметив, погружен-
ный в мысли, подначку, то ли решив ее проигнорировать. - Талант, - стал
загибать пальцы. - Удачу. И любовь, - и присосался к стакану.
- Ну, талант вы, положим, уже купили. И на мой взгляд - не слишком
даже дорого, - ткнул Алексей пальцем себе в грудь.
- Тебе, что ли, оклад прибавить?
- Это всегда безвредно, - не отказался Алексей, - но сейчас я имел в
виду другое. Что же касается удачи... - слегка задумался. - Если вы под
удачей имеете в виду то, что случилось сейчас на рулетке...
- Н-ну, не только... - лениво возразил Паша.
- И даже если "не только"! Удача - это глаз, расчет, опыт... дер-
зость. Вера в себя. И внимательное наблюдение за законами жизни. Как фи-
зической, так и социально-психологической. Вы же инженер в прошлом. О,
да! По теории вероятностей монета упадет пятьдесят раз орлом, пятьдесят
- решкой. Но это - некая абстрактная монета. Которых в природе не быва-
ет. Конкретная же - из-за всяких там неровностей, шероховатостей, литей-
ных раковин - сорок на шестьдесят. Также и рулеточный шарик. Будьте наб-
людательны. К тому же у крупьерши был протежер... Заметили - такой...
блондинчик. И она давала ему советы. Вот и все! С удачей...
- А как же девятнадцать?
- Девятнадцать - это да, - согласился Алексей. - Девятнадцать - не
рассчитаешь. Тут уж точно - внутренний голос. Но слушать его надо только
тогда, когда... когда карман и без того полон. Это, так сказать, приз
судьбы за спокойную расчетливость. А уж коль мы заговорили про любовь...
То есть, Вы заговорили... То вся эта история с Порошиной к любви никако-
го отношения не имеет. Всю жизнь, в инженерской своей нищете, мечтали Вы
о реванше! И вот - взяли! А что? Хозяин жизни. Ваш "Мерседес" покруче
любой "чайки" выйдет. Квартира, в которой прежний московский мэр и не
мечтал жить. Заграничные поездки - сколько влезет. Дачка рядом с генсе-
ковской. И вот еще бы артисточку! Ту самую, из юношеской мечты... Вот
был бы реванш полный. Вы правда на ее концерты сквозь милицию прорыва-
лись? Автограф с боя брали? Да-а... А мечта как раз и не дается! Отсюда
и свежайшая философская сентенция, что, дескать, любовь не купить. Ку-
пить, Павел Самуилович, купить! Вполне купить! Надо только быть при
средствах...
Паша хотел было возразить, но Алексей не дал ему и рта раскрыть.
- Которые не всегда - голые деньги. Сам по себе миллион, миллион,
миллион алых роз срабатывает не всегда... В скобочках замечу, что, запо-
лучи Вы Порошину, все равно не было бы у Вас ни ощущения счастья, ни
ощущения даже взятого у большевиков реванша. Уверяю. Жизнь происходит
сегодня, только сегодня... Помните, песенка была? - запел Алексей дурным
пародийным голосом. - Есть только миг между прошлым и будущим. Именно он
называется жизнь...
- Но у нее и правда - никого нету. Сто лет - одна, - сказал Паша. - Я
самым серьезным образом проверял. Дочка с внучкой живут совсем отдельно.
Видятся с ней дважды в год, по большим праздникам. Прошлый раз она со
мной совсем не так говорила, - взгрустнул пьяненький Паша. - Я потому и
решился... сегодня... с этой дачей... с Крымом... Она в прошлый раз го-
ворила мне, что уже - мертвая. Поет, мол - и в этом все остатки ее жиз-
ни... А в перерывах между концертами впадает в анабиоз...
- Извлекает электричество, гладя кота? - перехватил Алексей. - Смот-
рит телевизор? Детективы читает? Это ей все кажется, Павел Самуилович,
кажется! Хотите пари? - глаз Алексея вспыхнул вдруг дьявольским блеском,
так что Паша переспросил.
- Пари?
Алексей извлек из внутреннего кармана микроскопический компьютер,
открыл, понажимал на кнопочки, приборматывая:
- Сейчас у нас, значит, самое начало февраля... Месяц на подготовку.
В середине марта - знакомимся. Чтоб как кошка - не меньше, чем три меся-
ца. С оттяжкой...
- Что - как кошка? - спросил Паша.
- Влюбилась, влюбилась, - отмахнулся Алексей, весь в расчетах. - Это
значит - середина июня. Ну, и пара месяцев на подготовку: платье там за-
казать, квартиру подремонтировать. Церковь... В общем, - оторвался, на-
конец, от кнопочек, - если мы с Вами сейчас заключаем пари, я обвенчаюсь
с Вашей Порошиной не позже первого сентября. В Крыму как раз - начало
бархатного сезона, - глянул мечтательно куда-то вдаль ввысь. - И никогда
еще не венчался! Забавно. А Вы - шафером. Только имейте в виду: пари бу-
дет очень жесткое!
- Это что ж получается: месть с моей стороны? - поинтересовался Паша
после значительной паузы и доброго глотка Манхэттена, прямо из стакана,
минуя соломинку.
- Что вы! - слегка закривлялся Алексей. - Как Вы могли такое поду-
мать?! Вы ж - бла-ар-р-роднейший человек! С моей стороны, с моей! Мне,
может, не понравилось, что она взглядом по мне мазнула, в упор не увиде-
ла.
- При чем тут тогда я? - спросил Паша.
- Н-ну - не хотите - не надо, - пожал Алексей плечами и закрыл
компьютерчик, спрятал в карман. - Еще мартини, пожалуйста, - обратился к
бармену. - Разве чтоб выяснить, продается любовь или нет. То есть - по-
купается. Помните анекдот, про автобусную экскурсию по Парижу? Справа,
говорит экскурсовод, Эйфелева башня, слева - женщины, которые продаются.
Едут дальше. Слева, продолжает экскурсовод, Булонский лес, справа - жен-
щины, которые продаются. Едут дальше. Впереди, поясняет экскурсовод,
бульвар Монмартр. Слева и справа... Знаю-знаю, перебивает один из экс-
курсантов. Женщины, которые продаются. А есть ли, интересно, у Вас в Па-
риже женщины, которые не продаются? Разумеется, отвечает экскурсовод.
Только они очень дорого стоят.
- Смешно, - сказал Паша мрачно и присосался к очередному манхэттену.
- Не понимаю, - отсосал Алексей глоток своего сухого мартини. - Как
Вы пьете эту липкую, сладкую дрянь?
- И чего ж ты хочешь взамен? - вопросом на вопрос ответил Павел, ус-
тавив в приятеля-заместителя совершенно трезвый, довольно тяжелый
взгляд.
- Ну, во-первых, - беззаботно ответил Алексей, - адресок. Нашей дочки
с внучкой, - пояснил на вопросительный взгляд начальства.
- Так. Дальше, - сказал Паша.
- Дальше?.. - Алексей кивком пальца, не оборачиваясь, точно зная, что
они на месте, подозвал одного из телохранителей, шепнул ему на ухо
что-то вроде "там, в бардачке, в Мерседесе", тот тут же исчез, и Алексей
продолжил: - Дальше - служебная командировка в Крым. Вам придется Ваш
отпуск отложить еще на годик-другой, поскольку я еду туда... получается
что по делу. Вы ведь сказали, что Порошина крымчанка. Из Севастополя?
Паша кивнул.
- Ключи от дачки, разумеется. Чтоб по гостиницам зря не мотаться, да
и денег казенных не тратить. Дачка-то ведь все равно пустует.
- Дальше...
- Оплата некоторых услуг некоторых специалистов.
- Кого-кого? - переспросил Паша.
- А Вы думали - я ей тоже корзины роз таскать буду? Нет уж, Павел Са-
муилович. Дело серьезное. Все должно быть по науке. Психолога, социоло-
га... Да вы не бойтесь: это по нынешним временам совсем не дорого. Вам
секретарша дороже обходится.
- Дальше, - прервал Паша: каждое его "дальше" становилось все мрач-
нее, все раздраженнее и решительнее.
- Свободное посещение фирмы - на время проведения эксперимента, -
Алексей же, напротив, все более расходился в эдакой гаерской разухабис-
тости. - Сами понимаете: дело потребует времени. Тоже ведь пытались: не
новичок...
- Дальше!!
- Ну а дальше чего? Дальше, собственно, гонорар. Или, точнее сказать,
ставка: Вы ж мне не задание даете - мы пари заключаем. Правильно говорю?
- Ну так сколько?
Будь на месте Алексея кто другой: менее дерзкий, менее пьяный, меньше
знающий своего шефа, - он, пожалуй, предпочел бы уйти от вопроса, прер-
вать разговор и чесать отсюда куда подальше.
- Дачку Вашу, крымскую. Нам с Дусей очень кстати будет: на ее родину
ездить...
- С Дусей?
- Невеста все-таки. Да. Дачку и половину дела.
Наступила пауза, которую разрядил вернувшийся телохранитель - передал
Алексею принесенную из "мерседесовского" бардачка магнитофонную кассету.
- У-гу, - кивнул Алексей и телохранитель растворился во тьме, из ко-
торой только что материализовался.
- Про дачку понимаю, - ответил, наконец, Паша. - А зачем тебе полови-
на дела? Сам же всегда говорил, как это все скучно... Бизнес...
- А это уж не Ваша печаль, - отозвался Алексей. - Продам. Театрик
открою. Или кино гениальное сниму. На "Золотого Льва". Знаете: приз та-
кой есть: "Золотой Лев". Не зря все-таки ВГИК кончал. Лучший кинематог-
рафический институт современности!
- Годится! - сказал Паша, словно выставив на тринадцать горку фишек.
- А если проиграешь?
- Н-ну... - пожал Алексей плечами. - Проиграю - что с меня взять?
Проиграю - буду работать на Вас до старости.
- Нет, дружок, - сказал Паша мрачно. - Проиграешь... - и раздавил в
руке высокий узкий стакан из-под манхэттена. - Пусть будет как с той
ставочкой... На девятнадцать. Только сразу и все! Без тылов и предвари-
тельных подготовок.
Осколки впились в Пашину руку, кровь потекла на крахмальный манжет.
- О'кей, - ответил Алексей. - Бумаги! - щелкнул пальцами в сторону
бармена. - Два листа. И копирку. Так сходи-принеси! - прикрикнул на раз-
веденные руки. - Эй! - окликнул.- А пока вот поставь это, - протянул
принесенную телохранителем магнитофонную кассетку. - Кровью подписы-
ваться будем? - нагло кивнул на залитую кровью Пашину руку. - Или у но-
тариуса заверять?
- Мы с тобой оба знаем, как с должников получать, - ответил Паша. -
Так что ни крови не надо, ни нотариуса...
Последние его слова потонули в звуках очередной Порошинской песни,
врубленной услужливым барменом со спрятанного под стойкою магнитофона,
завершив таким образом пусть несколько затянувшийся, но достаточно, на-
деется автор, напряженный пролог и дав подложку под титры картины.
***
Они закончились раньше, чем Певица допела, так что мы успели захва-
тить хвостик песни в синхроне, увидеть очередной зал, много более скром-
ный, чем предыдущий, окинуть беглым взглядом очень похожую на предыдущую
публику и заметить в одном из дальних рядов деревянного, накрахмаленного
Пашу и подпирающего стенку телохранителя-шофера.
***
Второй тем временем трудился на улице, возле служебного хода: ворова-
то приоглядываясь, однако, стараясь держаться уверенно-независимо, подо-
шел к вишневой "девятке" и вогнал в каждое из четырех ее колес длинное
шило, в последнем, четвертом, обломив его лезвие, а сам впрыгнул в "тое-
ту", в которой и мотора не глушил, и, отъехав к ближайшему двору, занял
позицию, удобную для тайного наблюдения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99