Солдаты повели нас через лужайку. Вороны кружили над нашими головами.
По широкой лестнице мы поднялись в Белую башню, прошли через просторный сводчатый холл, где караульные солдаты развлекались игрой в кости и карты.
«Должно быть, многие из них сопровождали короля во время путешествия, – думал я, глядя на их безучастные лица. – Может статься, кто-нибудь даже присутствовал на церемонии в Фулфорде».
Прежде мне не раз доводилось бывать в Тауэре по делам, и потому я быстро догадался, что нас ведут в подземелье. При виде освещенной факелами винтовой лестницы, спускавшейся глубоко вниз, сердце мое ушло в пятки, голова закружилась. Окружавшие нас стены блестели от сырости, ибо находились ниже уровня воды. Наконец мы оказались в самом низу, у тяжелой двери с зарешеченным окошком. В точности такой же путь я проделал четыре года назад, намереваясь побеседовать с одним из заключенных. Тогда я был поглощен размышлениями о предстоящем разговоре, и подземная темница не произвела на меня особо устрашающего впечатления.
Сэр Джейкоб постучал в дверь. Раздалось звяканье ключей, и дверь распахнулась, пропуская нас внутрь. Затем она со скрежетом захлопнулась, и я ощутил себя отрезанным от всего мира, абсолютно беспомощным и беззащитным.
Мы оказались в плохо освещенном закутке с каменными стенами и каменным полом. Было холодно и очень сыро. Посредине стоял стол, придававший этому мрачному помещению до странности домашний вид. На столе горела свеча, в желтом круге света я различил множество бумаг. Надзиратель, который впустил нас внутрь, грузный детина с короткими сальными волосами, громко пыхтел у меня за спиной. Сэр Джейкоб взял со стола какой-то документ и пробежал его глазами.
– А, этот уже готов, – вполголоса изрек он. – Отведите Редвинтера в камеру номер девять. Закуйте в цепи и возвращайтесь. Кэфри здесь?
– Да, сэр Джейкоб.
– Приведите его с собой. А вы ступайте прочь, – обернулся он к солдатам.
Те повиновались. Грохот их шагов постепенно удалялся. Надзиратель взял Редвинтера за локоть и повел прочь по гулкому коридору. Тот не оказал ни малейшего сопротивления. Судя по всему, он вновь впал в оцепенение. Мы с чиновником остались наедине.
– Я – сэр Джейкоб Роулинг, второй смотритель Тауэра, – произнес он, вперив в меня пронзительный взгляд. – Все это находится в моем ведении, – добавил он, неопределенным жестом указав по сторонам.
– Да, сэр, – выдохнул я, чувствуя, как могильный холод пробирает до костей.
– Весьма печально, когда человек, занимающий ваше положение, попадает сюда.
В голосе его звучал легкий оттенок упрека, словно он был учителем, отчитывающим нерадивого ученика.
– Я не знаю, какова причина моего ареста, сэр, – пролепетал я.
Сэр Джейкоб, прикусив губу, молча сверлил меня взглядом.
– Причина имеет непосредственное отношение к королеве, – изрек он наконец.
Я удивленно заморгал. Значит, история Блейбурна здесь ни при чем. Но если это так, почему арестовали меня, а не Барака и Тамазин?
«Так или иначе, тайное стало явным, – подумал я с содроганием. – Меня обвинят в том, что я утаил правду, покрывая любовников. Малеверер наверняка обо всем знал».
– Разве неприятностей, которые выпали на вашу долю в Йорке, оказалось недостаточно? – осведомился сэр Джейкоб, и губы его вновь тронула улыбка снисходительного наставника.
Наставника, которого забавляет глупость нашкодившего мальчишки, вообразившего, что он может избежать наказания. Взгляд его, устремленный на меня, был полон неподдельного любопытства.
– Ваше имя прозвучало в этих стенах совсем недавно, – пояснил он. – Когда Бернард Лок висел на дыбе, мы спросили его, с какой целью его невеста покушалась на вашу жизнь.
Произнося слово «дыба», он не смаковал его, подобно Редвинтеру, не пытался подчеркнуть его жуткий смысл, подобно Малевереру. Нет, голос его звучал ровно и невозмутимо. Тем не менее в глазах у меня потемнело от страха.
– Я знаю, что Дженнет Марлин действовала по наущению Бернарда Лока, – выдавил я из себя.
– Нам известно, что вы хорошо осведомлены. Сэр Уильям упомянул об этом в своем докладе.
– Так меня арестовали по доносу сэра Уильяма?
– Да. Он сообщил, что вы злонамеренно скрывали важные обстоятельства, связанные с королевой и Франциском Деремом.
– Деремом? – повторил я, ушам своим не веря.
– Мастер Дерем состоит в преступных сношениях с королевой Кэтрин, – прищурившись, сообщил сэр Джейкоб. – Согласно донесению сэра Уильяма, вы знали об этом, однако сочли возможным скрыть.
Мозг мой пронзила догадка. Рич видел, как я выходил из шатра королевы. Потом, в Халле, он стал свидетелем столкновения между мной и Деремом. Скорее всего, секретарь королевы давно находился под подозрением. Возможно, следить за ним было поручено Малевереру. Рич рассказал Малевереру о том, что я каким-то образом связан с королевой и смазливым другом ее детства. И они вместе решили меня оклеветать. В результате человека, который знает так много, арестовали за сокрытие тайны, которая вовсе ему не известна.
– Дерем, – вновь пробормотал я.
– В ваших интересах оставить запирательства, Шардлейк.
Сэр Джейкоб говорил спокойно, почти доброжелательно.
Мудрый учитель пытался воззвать к благоразумию зарвавшегося ученика.
– Я покажу вам, что вас ожидает, если вы не проявите должной откровенности.
Произнеся это, сэр Джейкоб не двинулся с места. Он лишь буравил меня взглядом, но это устрашало сильнее, чем самые грозные орудия пыток. Я уже не мог скрыть дрожи, сотрясавшей все мое тело.
Послышалось звяканье ключей, и в комнату вошел грузный надзиратель в сопровождении рослого парня в кожаном переднике. В сумраке я различил, что передник покрывают темные пятна, но никак не мог понять, кровь это или нет.
– Обыщите его, – обернулся к надзирателю сэр Джейкоб.
Я сморщился, ощутив бесцеремонные прикосновения грубых рук. Надзиратель и его помощник вывернули мои карманы и обшарили каждую складку одежды. Они забрали кинжал, кошелек и печать Кранмера и положили все это на стол. Сэр Джейкоб взял в руки печать, осмотрел ее и пробурчал что-то нечленораздельное.
– Пожалуй, Шардлейку пора познакомиться с Бернардом Локом, – бросил он, обернувшись к смотрителю.
Толстяк и его помощник вошли в одну из камер. Я с замиранием сердца ожидал встречи с Бернардом Локом, человеком, ради которого меня едва не отправили на тот свет.
Бернарда Лока не вывели, а вынесли в кресле. Он был без кандалов, ибо конечности отказывались ему повиноваться. Обе ноги безжизненно висели, так же как и правая рука; левой, неловко скрюченной, Лок цеплялся за подлокотник.
– Смотри не упади, приятель, – добродушно сказал надзиратель, когда они с помощником опустили кресло посреди закутка.
Лок низко склонил голову, и длинные грязные волосы, падавшие ему на лицо, не давали мне разглядеть его. Он беспрестанно издавал какой-то жалобный звук, нечто среднее между постаныванием и поскуливанием.
Сэр Джейкоб, подойдя к арестанту, схватил его за волосы и заставил поднять голову. Тот застонал громче. Я с ужасом увидел у него на лбу гноящийся ожог. А еще я с удивлением убедился, что Лок никак не мог считаться красавцем. Черты лица у него были тяжелые и грубые, глаза – неестественно выпуклые, как у жабы. Сейчас взгляд этих глаз был совершенно пуст. Лок словно не понимал, где он и что с ним происходит.
– Вот, мастер Лок, вы и подошли к самому концу своего преступного пути, – размеренно и невозмутимо произнес сэр Джейкоб. – Думаю, напоследок вам стоит познакомиться с мастером Шардлейком, вашим собратом по ремеслу. Кстати, именно его ваша невеста несколько раз пыталась убить. Возможно, вы что-нибудь хотите сказать ему?
Лок устремил на меня невидящий взгляд. Каждое движение явно доставляло ему боль.
– Ничего, – сорвалось с его губ.
– Зачем вы все это затеяли? – вопросил я. – Зачем вы погубили эту безумную женщину? Ведь это вы толкнули ее на злодеяния, за которые она в конце концов поплатилась жизнью?
Лок не проронил ни слова. Он смотрел на меня без всякого интереса, словно находился уже за пределами этого мира.
– Вы предали своих бывших сообщников и женщину, которая любила вас всей душой, – продолжал я.
Ответа вновь не последовало.
– А если бы замысел ваш осуществился, вы бы женились на Дженнет Марлин?
По причинам, непонятным мне самому, ответ на этот вопрос был для меня очень важен.
– Возможно, – едва ворочая языком, произнес Лок. Голос у него был сиплый и дребезжащий.
– Какое это сейчас имеет значение?
– А вы знакомы с барристером по имени Мартин Дейкин?
Я знал, что вопрос мой никоим образом не может повредить Дейкину. Если он и был связан с Локом, тот наверняка сообщил об этом под пытками.
В потухшем взгляде Лока на мгновение вспыхнули живые искорки.
– Да. Я знал Мартина.
Я заметил, что он говорит о себе в прошедшем времени, словно считает свою смерть свершившимся фактом. Губы его тронуло жалкое подобие улыбки.
– Дейкин ни в чем не замешан, – проронил он. – И ему ничего не угрожает.
– А кто такой этот Дейкин? – осведомился сэр Джейкоб.
– Племянник одного моего хорошего знакомого, – пояснил я. – Барристер из Грейс-Инна. Дядя давно потерял с ним связь, и я хочу помочь ему в поисках племянника.
– Полагаю, сейчас вам не стоит беспокоиться о чужих племянниках, – усмехнулся сэр Джейкоб. – У вас есть куда более существенные поводы для беспокойства.
Он сделал знак тюремщикам, и они, пыхтя от натуги, понесли Лока прочь.
– Ох, от такой работенки, того и гляди, кишки развяжутся, – проворчал молодой.
– Да уж, – буркнул толстяк. – С тобой чертовски много возни, приятель, – обратился он к Локу.
До меня донесся скрежет отпираемой двери и стон Лока, которого опустили на пол.
– Зачастую перед смертью злоумышленники испытывают такую боль, что она не дает им возможности осознать всю тяжесть содеянного и достойно подготовиться к переходу в иной мир, – покачав головой, произнес сэр Джейкоб. – Что ж, Локу недолго осталось страдать. Завтра утром он лишится головы.
– Без всякого суда и приговора?
Сэр Джейкоб вперил в меня долгий взгляд, явно удивляясь подобной наивности.
– Полагаю, вы еще не вполне осознали, где находитесь, – проронил он. – Что ж, у вас будет время это сделать. Мы вернемся к нашему разговору позднее.
С этими словами он, более не обращая на меня ни малейшего внимания, сел за стол и погрузился в чтение бумаг. Мне оставалось лишь переминаться с ноги на ногу, ожидая возвращения тюремщиков.
Я чувствовал, как поджилки мои трясутся, а мысли бешено скачут в голове. Так, значит, королева принимала ухаживания не только Калпепера, но и Дерема? Это казалось невероятным. Но в противном случае Кранмер не подписал бы приказ о моем аресте. Значит, о связи королевы с Калпепером пока ничего не известно. Что до Дерема, я, ничуть не покривив душой, буду отрицать свою осведомленность. Но ведь они наверняка мне не поверят и прибегнут к пытками. А под пытками я выложу все, расскажу и о втором любовнике королевы, и о сомнительном происхождении короля. Даже Бродерик не полагался на собственную выносливость, а мне до него далеко. Ощутив всю безвыходность своего положения, я закрыл лицо руками и испустил сдавленный стон.
В коридоре раздались тяжелые шаги тюремщиков. Я отвел от лица дрожащие руки и увидел, что сэр Джейкоб неотрывно смотрит на меня. Во взгляде его светилось откровенное удовлетворение.
– Превосходно, – изрек он. – Думаю, он уже сделал нужные выводы. Поместите его вместе с Редвинтером.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Толстый тюремщик заставил меня подняться на один лестничный пролет, затем провел по узкому, тускло освещенному факелами коридору со множеством тяжелых дубовых дверей. Одну из них он отворил и дал мне такого толчка, что я, влетев в камеру, едва не растянулся на каменном полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115