трепещущий шум, странно знакомый. Он посмотрел на крышу дворца, подняв
глаза к верхушкам деревьев. И тут он увидел его.
Нить его змея обмоталась вокруг острого шпиля на вершине купола
луковкой. Змей трепетал на ветру, как белый флаг.
Что-то на земле справа от него шевельнулось.
Михаил раскрыл рот, отступил на шаг назад и наткнулся на стену.
За фонтаном, метрах в тридцати, стояла девочка в рыже-бурой одежде.
Она была старше, чем Лиза, вероятно, лет пятнадцати-шестнадцати. Ее
длинные белокурые волосы свисали на плечи, она несколько секунд
рассматривала Михаила голубыми ледяными глазами, потом молча скользнула к
краю фонтана, нагнулась и прильнула губами к воде. Михаил увидел, что она
лакала воду языком. Она снова пристально посмотрела на него, потом
продолжила пить. Затем вытерла рот рукой, смахнула с лица золотые пряди
волос и, выпрямившись, отошла от фонтана. Она повернулась и пошла назад к
порталу, откуда вышел ранее и Михаил.
- Подожди! - позвал он.
Она не остановилась и молча скрылась в белом дворце.
Михаил опять был один. Я, должно быть, все еще во сне, подумал он.
Сон просто перешел в явь, и все вернулось в дремоту. Но ноющая боль в
плече была достаточно реальной, и такой же была острая боль в других
ранах. Его воспоминания - они тоже были страшно реальными. И такой же,
решил он, должна быть и девочка.
Он крадучись пересек заросший сад и вернулся к дворцу.
Девочки нигде не было видно.
- Эй! - позвал он, стоя в длинном коридоре. - Ты где?
Ответа не было. Он прошел мимо помещения, в котором проснулся. Нашел
другие комнаты, кельи с высокими потолками, в большинстве своем без
мебели, в других были грубо сколоченные из дерева столы и лавки. Одно
помещение оказалось огромной столовой, в ней по давно не тронутым
оловянным тарелкам и стаканам шныряли ящерицы.
- Эй! - продолжал звать Михаил. - Я не обижу тебя! - обещал он.
Он свернул в другой коридор, темный и узкий, ведущий вглубь дворца. С
серых камней капала вода, стены, пол и потолок покрылись мхом.
- Эй! - крикнул Михаил, голос у него охрип. - Где ты?
- Здесь, рядом, - пришел ответ из-за спины.
Он обернулся, сердце у него замерло, и он вжался в стену.
Говоривший был стройным мужчиной с русыми, подернутыми сединой
волосами и запущенной бородой. На нем была такая же рыжевато-бурая одежда,
что и на девочке, шкура животного, с которой отскоблили шерсть.
- Из-за чего такой шум? - спросил он с некоторым раздражением в
голосе.
- Я... я не знаю... где я?
- Ты здесь, - ответил он, будто бы объяснив этим все.
Кто-то подошел и тронул его за плечо.
- Это новый ребенок, Франко, - сказала женщина.
- Это был твой выбор. Ты и будь помягче. Как можно спать при таком
гаме? - Франко рыгнул, резко повернулся и ушел, оставив Михаила лицом к
лицу с невысокой полноватой женщиной с длинными рыжевато-каштановыми
волосами. Она была старше, чем его мать, решил Михаил. Ее лицо избороздила
сеть глубоких морщин. Крепкое крестьянское тело с тяжелыми руками и ногами
совершенно отличалось от хрупкой фигуры его матери. Эта женщина напоминала
поле с черноземом, таким же, как у нее под ногтями. На ней тоже была
одежда из шкуры животного.
- Меня зовут Рената, - сказала женщина. - А тебя?
Михаил не мог говорить. Он прижался к стене, поросшей мхом, боясь
шевельнуться.
- Я тебя не укушу, - сказала Рената. Взгляд ее томных темно-карих
глаз задержался на раненом плече мальчика, потом вернулся к его лицу. -
Сколько тебе лет?
- Се... Нет, не так. Восемь, - вспомнил он.
- Восемь, - повторила она. - А какое имя следует называть, если петь
в честь дня твоего рождения?
- Михаил, - сказал он. И слегка вздернул подбородок. - Михаил
Галатинов.
- О, а ты - гордый маленький паршивец, правда?
Она улыбнулась, показав неровные, но очень белые зубы; улыбка у нее
была сдержанная, хотя и не враждебная.
- Ну, Михаил, кое-кому хочется тебя повидать.
- Кому?
- Кое-кому, кто ответит на твои вопросы. Ты ведь очень хотел знать,
куда ты попал, так ведь?
- Я разве... не на небесах? - удалось спросить ему.
- Боюсь, что нет. - Она протянула ему руку. - Пошли, детка. Давай
пойдем вместе.
Михаил заколебался. Ее рука ждала его. Волки! - подумал он. Где
волки? А затем он подал свою руку, и жесткая рука сжала ее. Она повела его
вглубь дворца.
Они подошли к спускавшимся вниз каменным ступенькам, освещенным
лучами света, пробивавшимися через окна без стекол.
- Ступай осторожно, - сказала она, и они стали спускаться. Ниже стоял
дымный мрак, запустенье коридоров и помещений, пахнувших могилой. Тут и
там лежали кучки тлевших сосновых шишек, отмечавших дорогу по катакомбам.
По обеим сторонам были кельи, таблички на дверях потускнели от времени.
Затем мальчик и женщина вышли из катакомб в большой зал, где на решетке
горел костер из сосновых поленьев и едкий дым поднимался в воздух в
поисках выхода.
- Вот он, Виктор, - объявила Рената.
На полу, вокруг костра, съежившись, сидели фигуры, на всех было то,
что казалось похожим на одежду из оленьих шкур. Они задвигались, поглядели
в сторону арочного входа, и Михаил увидел, как у них заблестели глаза.
- Подведи его поближе, - сказал человек в кресле, сидя на границе
света от костра и тьмы.
Рената ощутила, как дрожит ребенок.
- Смелее, - шепнула она и подтолкнула его вперед.

4
Человек, названный Виктором, сидел, с нетерпением глядя, как мальчик
появляется в красноватом свете. Виктор был покрыт одеждой из оленьей
шкуры, высокий воротник ее был из белого меха зимнего зайца. На ногах
сандалии из оленьей шкуры, на шее - ожерелье из мелких косточек. Рената
встала рядом, держа рукой Михаила за здоровое плечо.
- Его зовут Михаил, - сказала она. - Фамилия...
- Здесь нет фамилий, - оборвал ее Виктор, и тон его голоса выдавал
привычку требовать повиновения. Его янтарные глаза блестели отраженным
огнем, когда он осматривал Михаила от грязных ботинок до спутанных черных
волос. В то же самое время Михаил изучал того, кто, казалось, представлял
власть подземного мира. Виктор был крупный мужчина с широкими плечами и
бычьей шеей. Голова в форме желудя была лысой, и у него была борода,
закрывавшая почти всю грудь. Михаил заметил, что под одеждой на мужчине не
было никакого белья. Лицо Виктора состояло из костлявых углов и резких
морщин, нос был острый, с оттопыренными ноздрями. Его глубоко посаженные
глаза не мигая уставились на Михаила.
- Он слишком юн, Рената, - сказал кто-то другой. - Выбрось его
обратно.
Послышался взрыв хохота, и Михаил поглядел на остальных
присутствующих. У человека, сказавшего это, - тоже почти мальчика, около
девятнадцати-двадцати лет - были темно-рыжие волосы; заглаженные назад и
открывавшие юношеское лицо, они свободно росли до плеч. Ему было неудобно
поворачиваться, потому что, будучи тонкокостным и хрупким на вид, он почти
тонул в своей одежде. Рядом с ним сидела худая молодая женщина, почти
одного с ним возраста, у нее были волнистые темно-каштановые волосы и
неподвижные серо-стальные глаза. За костром, напротив Михаила, сидела
женщина с белокурыми волосами. Неподалеку от нее ссутулился другой
мужчина, этому вероятно было лет около тридцати, он был черноволосый, с
явно азиатскими монголоидными чертами лица. Позади костра лежала
скрючившаяся под кучей одежды фигура.
Виктор наклонился вперед.
- Расскажи нам, Михаил, - сказал он. - Кто были те люди и как ты
оказался в нашем лесу?
Нашем лесу, подумал Михаил. Такое было странно слышать.
- Мои... мама и папа, - прошептал он. - Моя сестра. Все они...
- Мертвы, - без эмоций сказал Виктор. - Убиты, судя по их виду. У
тебя есть родственники? Люди, которые будут тебя искать?
Дмитрий, было первой мыслью. Нет, Дмитрий был там, у озера, с ружьем
в руках и не поднял его против убийц. Поэтому он тоже должен быть убийцей,
хотя и молчаливым. Софья? Она одна ни за что не пойдет сюда. Убил ее
Дмитрий или она тоже была молчаливой убийцей?
- Я не... - голос у него дрогнул, но он взял себя в руки. - Я думаю,
что нет, сударь, - ответил он.
- Сударь, - поддразнил рыжеволосый юноша и снова захохотал.
Взгляд Виктора метнулся в его сторону, глаза сверкнули, как медяки, и
смех оборвался.
- Расскажи, Михаил, свою историю, - пригласил Виктор.
- Мы... - это было трудно сделать. Воспоминания резали, как бритвы, и
ранили глубоко. - Мы приехали на пикник, - начал он. Потом рассказал про
улетевшего змея, револьверные выстрелы, свое бегство в лес и терзавших
тела волков. Слезы ползли по его щекам, и в пустом желудке бурчало.
- Проснулся я тут, - сказал он. - И рядом... со мной... было что-то,
все окровавленное... Я думаю, что оно от кого-то из тех людей.
- Проклятье! - нахмурился Виктор. - Белый, я же сказал тебе его
приготовить!
- Я забыл, как, - ответил рыжеволосый юноша, беспомощно пожимая
плечами.
- Надо водить им над огнем, пока оно не подгорит! Тогда кровь не
убежит! Что, мне самому надо все делать?
Виктор вновь обратился к Михаилу.
- Но ягоды ты съел, да?
Голубику, вспомнил Михаил. Тут была еще одна странность, он не
упоминал про ягоды. Как бы Виктору знать про них, если только...
- Ты их не касался, верно? - человек вздернул свои густые седые
брови. - Ну, наверно, я тебя не виню. Этот Белый - круглый дурак. Но тебе
нужно чего-нибудь съесть, Михаил. Кушать очень важно для твоего здоровья.
Михаил подумал, что у него от удивления наверное раскрылся рот, но
может быть, и нет.
- Сними рубашку, - скомандовал Виктор.
Прежде чем оцепеневшие пальцы Михаила смогли найти маленькие
деревянные пуговички, Рената подошла и расстегнула их. Она осторожно
отняла рубашку от раны на его плече и сняла ее. Потом поднесла испачканную
одежку к своему носу и втянула ее запахи.
Виктор поднялся с кресла, он был высок, около двух метров, и подошел
к Михаилу, великан по сравнению с ним. Михаил отступил на шаг, но Рената
схватила его за руки и вернула на место. Виктор не слишком нежно взялся за
раненое плечо и осмотрел покрытую корочкой и кровоточащую рану.
- Скверно, - сказал Виктор женщине. - Может произойти заражение. Чуть
глубже - и он бы не мог пользоваться рукой. Ты что, не понимала, что
делала?
- Нет, - созналась она. - Он просто казался достаточно вкусным для
еды.
- В таком случае, твое намерение было страшным.
Он надавил на мякоть, и Михаил стиснул зубы, чтобы удержать стон.
Глаза Виктора блеснули.
- Посмотрите-ка на него. Он не плачет.
Он еще раз сдавил рану, и из нее потекла густая жидкость. Она пахла
скверно. Михаил смигнул слезы.
- Так, ты не очень боишься небольшой боли, правда? - спросил Виктор.
- Это хорошо.
Он отпустил плечо мальчика.
- Если ты сможешь подружиться с болью, то у тебя будет друг на всю
жизнь.
- Да, сударь, - хрипло сказал Михаил. Он воззрился на мужчину и
выпрямился. - Когда... когда я могу уйти домой, пожалуйста?
Виктор проигнорировал этот вопрос.
- Я хочу познакомить тебя с остальными, Михаил. Нашего дурня, Белого,
ты знаешь. Рядом с ним его сестра Поля. - Он кивнул в сторону худой юной
девушки. - Это - Никита. Монгол. За костром - Олеся. Что скалишь зубы,
дорогая?
Светлая девушка слегка улыбнулась, улыбкой голодного.
- Кажется, ты наверняка уже знаком с Франко. Он предпочитает спать
наверху. Ты знаешь Ренату и знаешь меня.
Раздался глухой кашель, и Виктор движением руки указал на фигуру,
лежавшую под одеждами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106