Эти охотники, мрачно
подумал он, знают свое дело. Он хрипло дышал, силы покидали его. Он
продрался сквозь густые заросли, солнечный свет ложился вокруг золотыми
лучами. Он вскарабкался вверх по холму, опять спустился, но тут
поскользнулся на ковре из палых коричневых листьев и вместе с Мышонком
скользнул в кошмар густых колючих зарослей, расцарапывая одежду и кожу.
Майкл бился, стараясь высвободиться. Он видел, как со всех сторон
подступают солдаты. Он глянул на Мышонка и увидел, что изо рта маленького
человечка потекла кровь.
- Пожалуйста... пожалуйста, - задыхался Мышонок. - Пожалуйста... не
дайте им пытать меня...
Майкл высвободил руки и выхватил из-за пояса "Люгер". Он застрелил
первого солдата, в которого быстро прицелился, и остальные припали к
земле. Следующие две его пули безрезультатно просвистели между деревьями,
но четвертая лязгнула о каску. Майкл прицелился в высунувшееся побелевшее
лицо и нажал на курок. Ничего не произошло; обойма "Люгера" была пуста.
По колючкам ударила автоматная очередь, обдав Майкла и Мышонка
грязью. Раздался крик:
- Да не убейте их, вы, идиоты!
Это был Эрих Блок, приникший к земле где-то выше по холму. Потом:
- Бросайте пистолет, барон! Вы окружены! Одно мое слово - и вы будете
искромсаны на куски!
Майкл почувствовал головокружение, тело его было на грани
изнеможения. Он опять глянул на Мышонка и выругал себя за то, что втянул
друга в этот смертельный водоворот. В глазах Мышонка была мольба, и Майкл
узнал то самое выражение глаз Никиты, когда давным-давно искалеченный волк
лежал возле рельсов.
- Я жду, барон! - позвал Блок.
- Не дайте... им пытать меня, - прошептал Мышонок. - Я этого не
выдержу. Я расскажу им все и я... не смогу с этим ничего поделать. - Его
изодранная колючками рука вцепилась в локоть Майкла, и слабая улыбка
заиграла на его губах. - Вы знаете... я только что понял... вы ни разу не
сказали, как же вас зовут.
- Михаил.
- Михаил, - повторил Мышонок. - Как ангел, да?
Наверное, черный ангел, подумал Майкл. Ангел, для которого убийство
было второй натурой. Ему пришло в голову, совершенно внезапно, что
оборотни ведь никогда не умирали от старости, и никогда Майкл-человек не
будет таким, как Мышонок.
- Барон! Пять секунд - и мы открываем стрельбу!
Майкл знал, что гестапо найдет способ сохранять некоторое время жизнь
Мышонку. Они накачают его под завязку лекарствами, а потом замучат до
смерти. Это будет страшный путь к смерти. Майкл знал, что такая же судьба
ожидает и его; но ему к боли не привыкать, и пока будет хотя бы один шанс,
что ему удастся вырваться и продолжить свое задание, он должен оставаться
живым.
Пусть будет так. Майкл бросил "Люгер", и тот звякнул о землю.
Он взялся руками за голову Мышонка, слегка пошевелил ее. Слезы
подступили к его глазам, прожигая дорожки на изодранных колючками щеках.
Ангел, подумал он горько. О, да. Ангел, но проклятый.
- Ты... позаботишься обо мне? - тихо спросил Мышонок, уже впадая в
беспамятство.
- Да, - ответил Майкл. - Позабочусь. - И резко повернул его голову.
Спустя мгновение опять прозвучал голос Блока:
- Выползайте на открытое место! Вы оба!
Из кустов появилась одна фигура. В пыли, крови и изнуренный, Майкл
снова лег на землю, в то время как шесть солдат с винтовками и автоматами
окружили его. Подошел Блок в сопровождении Бутца.
- Где другой? - Он глянул в кусты, увидел неподвижное тело, лежавшее
в колючих зарослях. - Вытащите его! - приказал он двум солдатам, и они
залезли в колючки.
- Стоять, - сказал Майклу Блок. - Барон, вы слышите меня?
Майкл медленно встал и вызывающе уставился в глаза Эриха Блока.
- Куда делась эта сука? - спросил полковник.
Майкл не отвечал. Он вздрогнул, слыша треск одежды Мышонка, рвущейся
на колючках, когда солдаты выволакивали его из кустов.
- Куда делась эта сука? - Блок наставил дуло "Люгера" ниже левого
глаза Майкла.
- Нечего тут в меня тыкать, - ответил Майкл по-русски. Он увидел как
кровь отлила от лица Блока. - Х.. вы меня убьете.
- Что он сказал? - полковник огляделся в поисках, кто бы мог
перевести. - Это было по-русски, да? Что он сказал?
- Я сказал, - продолжил Майкл на родном языке, - что ты будешь сосать
ослиный хер и свистеть задницей.
- Что, черт возьми, он сказал? - потребовал Блок. Он глянул на Бутца.
- Ты был на русском фронте. Что он сказал?
- Я... э... думаю, он сказал... что у него есть осел и петух, который
поет.
- Он пытается шутить, или он не в себе?
Майкл разразился горловым лающим хохотом, и Блок отступил на два
шага. А потом Майкл посмотрел вбок, на труп Мышонка. Один из солдат
пытался раскрыть правый кулак Мышонка. Пальцы не поддавались. Вдруг Бутц
шагнул вперед, поднял сапог и каблуком с маху наступил на кулак. Кости
хрустнули, как спички. Майкл стоял, потрясенный, а Бутц всем своим весом с
хрустом давил на руку. Когда громадный человек поднял сапог, кости были
раздавлены и переломаны. Ладонь раскрылась, в ней был Железный Крест.
Бутц склонился, чтобы подобрать медаль.
Майкл сказал по-немецки:
- Если ты ее тронешь, я тебя убью.
Голос человека, уверенный и спокойный, заставил Бутца остановиться.
Он неуверенно моргнул, рука его протянулась, чтобы схватить последнюю
собственность мертвеца. Майкл уставился на него, ощущая в своих венах
жгучий жар озверения. Он был близок к превращению... очень близок. Если он
не сдержится, оно произойдет прямо тут, когда он легко доступен...
Пистолет Блока описал свирепую дугу и ударил Майкла в яйца. Майкл
задохнулся от боли и упал на колени.
- Ну, ну, барон, - упрекнул Блок. - Согласитесь, что угрожать - это
недостойно благородного человека. - Он кивнул Бутцу, который сгреб
Железный Крест в свой кулак. - Барон, нам действительно не помешало бы
очень близко познакомиться друг с другом. Вы имеете возможность научится
петь в более высоком регистре, прежде чем я окончательно разделаюсь с
вами. Поднимите его, пожалуйста, - сказал он двум солдатам, и они подняли
Майкла на ноги.
В паху Майкла пульсировала боль, сгибавшая его пополам; но даже
волком, он не смог бы уйти далеко, прежде чем его просто изрешетили бы из
автоматов. Сейчас было не время и не место сопротивляться. Он дал схлынуть
неистовству, как затихающему эху.
- Ну, нечего медлить, нам еще далеко ехать. - Блок пошел вверх по
склону холма, и солдаты стали толкать Майкла перед собой. Другие шли по
бокам с винтовками наизготовку. Чуть позади следовал Бутц, держа в руках
Железный Крест, а еще несколько солдат поволокли тело Мышонка вверх к
дороге; маленький человечек ушел, ему не придется предстать перед пытками,
ожидавшими его.
Блок глянул на голубое небо, и когда он улыбнулся, серебряные зубы в
его рту ярко блеснули.
- Ах, какой прекрасный день, не правда ли? - сказал он, ни к кому
конкретно не обращаясь.
Он оставит для поисков подразделение солдат. Он не сомневался, что
вскоре эту суку найдут. Она не могла уйти далеко. В конце концов, она
всего лишь женщина. Он был раздосадован своей глупостью, но с нетерпением
ожидал, когда Чесна попадет в его руки. Он относился к ней как добрый
дядюшка, когда считал, что она лояльна к нацистам; сейчас, однако, степень
подлости Чесны заслуживала гораздо менее семейного, скорее даже
разъяренного обращения. Однако какой скандал! Это нужно держать подальше
от газет, любой ценой! А также от любопытных глаз и ушей Гиммлера. Итак,
вот каверзный вопрос: куда же везти барона на допрос?
Ах, да! - вспомнил вдруг Блок. Ну конечно!
Он проследил, как барона затолкали на грузовик и заставили лечь на
спину, связав ему предварительно руки. Рядом с ним сел солдат,
приставивший дуло винтовки к его горлу.
Блок подошел к шоферу грузовика, для разговора, в то время как
остальные солдаты продолжали поиски Золотой Девушки Германии.

5
Майкл по запаху определил, куда они направлялись, раньше, чем увидел.
Он все еще лежал на спине на металлическом полу грузовика, со связанными
руками, вокруг сидели вооруженные солдаты. Кузов был накрыт серым
брезентом, скрывавшим все, кроме лучиков солнечного света. Его чувство
направления было ослаблено, хотя он и знал, что они едут не в город;
дорога была слишком уж неровной для городских трасс Берлина. Нет, эта
дорога была истерзана грузовиками и тяжелыми машинами, и всякий раз, когда
грузовик встряхивало на ухабе, мышцы спины Майкла пронзала боль.
Сквозь брезент просачивался сильный запах. Солдаты его тоже заметили;
некоторые из них беспокойно зашевелились и стали перешептываться друг с
другом. Запах становился все сильнее, ему этот запах напоминал чем-то тот,
в Северной Африке, когда он наткнулся на группу британских солдат,
погибших от огнемета. Стоит только сладковатому запаху обуглившегося
человеческого мяса дойти до ноздрей, забыть его уже нельзя. Этот запах
содержал его, а также примесь запаха горелого леса. Соснового леса,
подумал Майкл. Чего-то, сгоравшего жарко и быстро.
Один из солдат встал и перевесился через борт грузовика, чтобы
стошнить. Майкл услышал, как двое других зашептались, и уловил слово
"фалькенхаузен".
Итак, пункт его назначения был известен. Концентрационный лагерь
Фалькенхаузен. Творение Блока.
Запах унесло в сторону. Изменился ветер, подумал Майкл. Но что же, во
имя Господа, тут горело? Грузовик остановился и мгновение-другое стоял.
Сквозь низкое рычание мотора он услышал стук молотков. И когда грузовик
проехал ярдов сто дальше и опять остановился, резкий голос прокричал:
- Выгружайте пленного!
Брезент откинулся. Майкла вынесли из грузовика на яркий солнечный
свет, и он встал перед немецким майором СС, излишне полным мужчиной в
черной форме, лопавшейся по швам. У мужчины было мясистое красное лицо с
глазами, белыми и твердыми как алмазы, но абсолютно лишенными красоты. На
нем была черная с плоской тульей фуражка, а коричневые волосы на голове
были острижены почти до кожи черепа. На поясе был ремень, с кобурой, в
которой был пистолет "Вальтер", и эбонитовой дубинкой-костоломом.
Майкл посмотрел вокруг. Увидел деревянные бараки и серые каменные
стены, над которыми возвышались верхушки густого леса. Шло строительство
новых бараков, и пленные в полосатых робах сколачивали бревна, а в тени
стояла охрана с автоматами. Густые кольца колючей проволоки образовывали
внутренние стены, а в углах внешних каменных стен стояли деревянные вышки
охраны. Он увидел главные ворота, тоже из дерева, над ними была каменная
арка, которую он уже видел на фотографии в номерах Блока. В воздухе висело
темное марево, оно медленно плыло над лесом. Он опять уловил этот запах:
жженой плоти.
- Смирно! - прокричал немецкий майор и, схватив Майкла за подбородок,
повернул его голову.
В спину ему ударил винтовкой солдат. Другой солдат сдернул с него
пальто, потом сорвал рубашку, рванув ее так, что жемчужные пуговицы
посыпались на землю. С Майкла сняли пояс, и брюки его сползли. Затем с
него стянули нижнее белье. Винтовка опять ткнула его, в почки. Майкл
понимал, чего они от него добивались, но стоял, уставившись в бесцветные
глаза майора и сдавив ноги вместе.
- Сними ботинки и носки, - сказал толстый мужчина.
- Я бы не хотел, чтобы при этом кто-нибудь оказался у меня сзади, -
сказал Майкл.
В руке майора оказалась эбонитовая дубинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106