Она остановилась, рука в перчатке замерла на ручке двери. - Что?
- Помощь янки. Я в ней не нуждаюсь, - повторил он. - Вы американка,
не так ли? Это - в вашем акценте. Немцы, которые работают с вами, должно
быть, залили уши свинцом, если не слышат его.
Казалось, это ее задело. Эхо ледяным голосом сказала: - К вашему
сведению, братишка, немцы знают, что я родилась в Штатах. Сейчас я -
гражданка Берлина. Вы этим удовлетворены?
- Это ответ на мой вопрос, но вряд ли он меня удовлетворяет. - Майкл
слегка улыбнулся. - Думаю, наш общий друг в Лондоне дал вам все сведения
обо мне. - За исключением, конечно же, того, что касалось способности
бегать на четырех конечностях. - Я хорошо умею делать то, что делаю. Как я
уже сказал, если вы отказываетесь мне помогать, мне придется выполнять эту
работу самостоятельно...
- Вы погибнете, пытаясь сделать это, - прервала его Эхо.
- Может быть. Но наш общий друг должен был сообщить вам, что моим
словам можно верить. Иначе я бы погиб уже в Северной Африке. Если я
говорю, что отвечаю за Мышонка, то так оно и есть. Я о нем позабочусь.
- А кто позаботится о вас?
- На этот вопрос у меня ответа спрашивать не нужно, - сказал Майкл.
- Подождите минуточку! - встрял Мышонок, глаза у него все еще были
распухшими от слез. - Может, и мне позволите сказать пару слов на этот
счет? Может, я вовсе не хочу, чтобы обо мне заботились? Кто, черт побери,
просит вас об этом? Клянусь Богом, в психушке мне было гораздо лучше! Тех
психов все-таки можно было как-то понимать, когда они о чем-то говорили!
- Сиди спокойно! - огрызнулся Майкл. Мышонок сейчас был на волосок от
пули палача. Маленький человечек шепотом выругался, Майкл снова обратил
взор к женщине под вуалью. - Мышонок уже помог мне. Он может помочь мне
снова. - Эхо презрительно фыркнула. - Не затем я приехал в Берлин, чтобы
прикончить здесь человека, который рисковал ради меня жизнью, - взорвался
Майкл.
- А... прикончить? - дыхание Мышонка сбилось, когда ему представилась
вся картина.
- Мышонок едет со мной, - Майкл уставился на вуаль. - Я о нем
позабочусь. А когда моя миссия закончится, вы поможете нам обоим выбраться
из Германии.
Эхо не ответила. Пальцы ее постукивали по чемоданчику, в то время как
в голове ее прокручивались колесики.
- Ну? - подтолкнул Майкл.
- Если бы наш общий друг был здесь, он бы сказал, что вы ведете себя
очень глупо, - сделала она еще одну попытку, но только убедилась, что
грязный зеленоглазый мужчина, стоявший перед ней, утвердился в своем
решении и его теперь не переубедишь. Она вздохнула, покачала головой и
снова положила чемоданчик на стол.
- Что происходит? - испуганно спросил Мышонок. - Меня собираются
убить?
- Нет, - сказал ему Майкл. - Ты всего лишь поступил сейчас на работу
в британскую разведку. - Эхо раскрыла чемоданчик, полезла в него и вынула
папку с досье. Она протянула его Майклу, но после того, как тот взял его,
поднесла свою руку к носу. - Боже, ну что за запах?!
Майкл раскрыл папку. Внутри были листы машинописи, подробное описание
на немецком биографии барона Фридриха фон Фанге. Майкл не мог сдержать
улыбки. - Кто это придумал?
- Наш общий друг.
Конечно, подумал он. В этом явно чувствовалась рука человека, с
которым он в последний раз встречался как с шофером по фамилии Мэллори. За
один день от фермера, разводящего свиней, в бароны. Из грязи в князи. Не
так уж плохо, даже для страны, где титул можно купить за деньги.
- Семья эта достаточно реальная. Она входит в список немецкого
высшего общества. Но хотя теперь у вас появился титул, - сказала Эхо, - от
вас все еще пахнет фермером, разводящем свиней. Здесь вот кое-какая
информация, которую вы запрашивали. - Она дала ему другое досье. Майкл
просмотрел машинописные странички. Камилла шифром радировала Эхо его
запрос, а Эхо проделала великолепную работу, собрав подробные сведения о
полковнике СС Эрихе Блоке, докторе Густаве Гильдебранде и заводах
Гильдебрандов. Здесь были и, смутные, но различимые черно-белые снимки
обоих этих людей. Она приложила еще и машинописную страницу сведений о
Гарри Сэндлере с фотографией охотника на крупную дичь, сидящего за столом
в окружении нацистских офицеров с темноволосой женщиной на коленях. На
плече у него сидел, вцепившись когтями, сокол с глазами, закрытыми
клобучком.
- Вы очень хорошо все подготовили, - сделал ей комплимент Майкл. От
вида жесткого улыбающегося лица Гарри Сэндлера все в нем напряглось. -
Сэндлер сейчас еще в Берлине?
Она кивнула.
- Где?
- Наше первое условие, - напомнила она ему, - не трогать пока Гарри
Сэндлера. Вам достаточно знать, что в ближайшее время Гарри из Берлина не
уедет.
Конечно, она была права: сначала Стальной Кулак, а потом Сэндлер. - А
как насчет Франкевица? - спросил он.
Это тоже было в вопросах, переданных Камиллой. - Я знаю его адрес. Он
живет возле парка Виктория, на Катсбахштрассе.
- И вы меня туда отвезете?
- Завтра... даже сегодня вечером, я думаю, вам следует заняться
изучением этих сведений и своей биографии. - Она жестом указала на досье
на фон Фанге. - И, ради Бога, отмойтесь и побрейтесь. В Рейхе не бывает
баронов от свиней.
- А как же я? - Мышонок выглядел оскорбленным. - Мне-то что, черт
побери, полагается делать?
- Действительно, что? - спросила Эхо, и Майкл почувствовал, что она
внимательно его рассматривает.
Он пробежался по основным сведениям из биографии барона фон Фанге.
Земельные владения в Австрии и Италии, фамильный замок на реке Саарбрюкен,
конюшня с породистыми лошадьми, гоночные автомобили, дорогая одежда от
лучших портных: весьма заурядный набор для привилегированного человека.
Майкл оторвался от чтения. - У меня будет камердинер, - сказал он.
- Кто? - пискнул Мышонок.
- Камердинер. Некто, кто будет заботиться о дорогих платьях, которые
мне положено иметь. - Он повернулся к Эхо. - Кстати, а где эти самые
платья? Надеюсь, вы не предполагаете, что я буду играть роль барона в
рубашке, пропитанной свинячим дерьмом?
- Не беспокойтесь, об этом позаботятся. И о вашем камердинере тоже. -
Она могла бы сейчас слегка улыбнуться, но из-за вуали судить об этом было
трудно. - Мой автомобиль приедет за вами сюда в девять ноль-ноль. Водителя
зовут Вильгельм. - Она закрыла чемоданчик и прижала его к бедру. -
Надеюсь, на сегодня у нас все? Да? - Не дожидаясь ответа, она пошла к
двери, ноги у нее были длинные, элегантные.
- Одну минуту, - сказал Майкл. Она остановилась. - Как долго,
по-вашему, Сэндлер планирует оставаться в Берлине?
- Для того, чтобы знать о подобных вещах, барон фон Фанге, я и
нахожусь в Берлине. Эрих Блок тоже в Берлине. И это вовсе не чудесное
совпадение: оба, Блок и Сэндлер, являются членами Бримстонского клуба.
- Бримстонский клуб? Что это такое?
- О... - тихо сказала Эхо. - Вы это узнаете. Доброй ночи,
джентльмены.
Она открыла дверь, закрыла ее за собой, и Майкл слушал, как она
спускалась по лестнице.
- Камердинер, - Мышонок брызгал слюной. - Что, черт побери, я могу
знать про то, как быть этим проклятым камердинером? За всю жизнь у меня
было только три костюма!
- Камердинер - это человек, которого видят, но не слышат. Будь все
время осторожным - и мы сможем убраться из Берлина, не попортив
собственной шкуры. Именно это я имел в виду, когда сказал, что ты поступил
на службу в разведку. Пока ты со мной, я тебя опекаю, но от тебя требуется
делать то, что я скажу. Понял?
- Проклятье, нет. Что мне следует сделать, чтобы выдернуть свою
задницу из этой щели?
- Ну, это достаточно просто. - Майкл услышал, как завелся мотор
"Мерседеса". Он подошел к окну, слегка отодвинул занавеску и понаблюдал,
как автомобиль скрылся в ночи. - Эхо хочет тебя убить. Могу предположить,
что на это ей хватит одной пули.
Мышонок притих.
- Ночью у тебя будет время подумать об этом, - сказал Майкл. - Если
будешь делать так, как я буду говорить, то сможешь выбраться из этой
страны, которая станет трупом, когда сюда ворвутся русские. Если нет... -
Он пожал плечами. - Решать тебе.
- Имею выбор: или получить пулю в голову, или мне в гестапо прижгут
каленым железом яйца!
- Я сделаю все, чтобы наверняка такого не случилось, - сказал Майкл,
зная, что если гестапо их схватит, раскаленное докрасна железо,
приложенное к яйцам, будет самой милостивой из пыток.
В гостиную вошла седоволосая женщина и проводила Майкла и Мышонка
вниз по лестнице, через дверь сзади дома и еще несколько ступеней в
оплетенный паутиной подвал. Керосиновая лампа мигала, освещая крысиные
чуланчики, по большей части пустые или забитые ломаной мебелью и другим
хламом. Они дошли до винного погреба, где ждали двое мужчин, эти мужчины
сдвинули в сторону большую полку с бутылками, открыв квадратный проем в
кирпичной стене. Майкл с Мышонком последовали за женщиной по туннелю в
подвал другого дома - тут комнаты были светлые и чистые, и в них - ящики с
гранатами, автоматами и патронами к пистолетам, взрыватели, чеки и тому
подобное. Седовласая женщина ввела Майкла и Мышонка в большое помещение,
где за швейными машинками работали несколько мужчин и женщин.
По стенам помещения проходили полки с одеждой - в основном немецкая
военная форма. С них сняли мерки, подобрали для них костюмы и рубашки и
пометили, где подправить, для барона и его камердинера извлекли корзину с
обувью, чтобы перемерить ее. Женщины, снявшие размеры с Мышонка, кудахтали
и раздражались от того, что им всю ночь придется укорачивать брюки,
рубашки и рукава пиджаков. Появился мужчина с ножницами и бритвой. Еще
кто-то принес ведра с горячей водой и брусками грубого хозяйственного
мыла, от которого сошли бы бородавки и у жабы. Под щелканье ножниц, с
помощью бритвы и мыла Майкл Галатин - который не был новичком в
превращениях - приобрел совершенно новую личину. Но по мере превращения
ему вспомнился аромат кожи с корицей, и он обнаружил, что задумался о том,
какое же лицо было под вуалью?

4
Черный "Мерседес" прибыл точно в назначенные девять часов утра. Был
такой же сумрачный день, солнце спряталось за густыми серыми тучами.
Нацистское командование такой погоде радовалось: когда смыкались тучи,
бомбардировщики союзников ограничивали свою деятельность.
Двое мужчин, появившиеся из домика возле железнодорожных путей,
разительно отличались от тех, которые вошли в него прошлым вечером. Барон
фон Фанге был чисто выбрит, черные волосы аккуратно уложены, из глаз
исчезла усталость; на нем был серый костюм с жилетом, светло-голубая
рубашка с узким в полоску галстуком и серебряной булавкой. На ногах
начищенные черные туфли, на плечи накинут бежевый плащ из верблюжьей
шерсти. Черные замшевые перчатки довершали его облик. Было вполне
очевидно, что его одежда сшита на заказ. Его камердинер, низенький
полноватый человек, был также чисто выбрит и аккуратно подстрижен, чего
нельзя было сделать с его неприлично большими ушами. На Мышонке был
темно-синий костюм и одноцветный черный галстук-бабочка. Он выглядел
совершенно несчастным: воротник рубашки у него был накрахмален до
состояния ошейника, а новые сиявшие черным туфли сдавливали ступни как
кандалы. К тому же ему пришлось освоить одну из обязанностей камердинера:
носить чемодан из телячьей кожи, набитый платьями барона и своими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106